О колониальной ностальгии и еде в фэнтезийных романах

В полюбившемся нам романе Роальда Даля «Чарли и шоколадная фабрика» молодой Чарли Бакет обнаруживает желанный Золотой билет и оказывается погруженным в волшебный мир сахара и махинаций.

Там есть светящиеся в темноте леденцы, чтобы есть их прямо в кровати. Можно попробовать чудесные на вкус обои. Газированные напитки настолько газированы, что заставляют взлететь в небо. Жевательные резинки по вкусу похожи на обед из трех блюд. Здесь течет шоколадная река, трава по вкусу напоминает перечную мяту, а на деревьях растут глазированные яблоки. У Вонки даже есть особые леденцы, чтобы надоедающие родители не слишком много говорили.

В первом издании романа вся работа, вложенная в создание этой фантасмагорической фабрики, этого сказочного пейзажа, полного вечных леденцов и конфетных карандашей для сосания в классе, была выполнена пигмеями «из самой глубокой и самой темной части африканских джунглей, где раньше не бывал ни один Белый человек».

И действительно, эти загадочные, очаровательные, зеленоволосые, веселые умпа лумпы с оранжевой кожей изначально были черными маленькими человечками. Даже в том издании, которое лежит сейчас на книжной полке вашего ребенка, Вонка утверждает, что племя умпа лумпа добровольно переселились, чтобы работать на его фабрике. Почему? Потому что им предложили неограниченный запас какао-бобов — единственную валюту, которую использует эксцентричный шоколадный магнат, чтобы платить им.

Я вспоминаю «Чарли и шоколадную фабрику» в основном из-за вышесказанного, но не только. Ведь там, больше, чем в любом другом популярном художественном романе, который был когда-либо написан, он органично сочетает в себе два моих любимых жанра. Это не только фантастический роман, но также и страстное сочинение о еде.

В романе Робина Слоана 2017 года «Закваска» очаровательный библиотекарь Гораций Портасио говорил о еде так: «Это история глубочайшей сущности. Все, что мы едим, говорит об изобретательности и творчестве, господстве и несправедливости — и делает это ярче, чем что-либо еще», кроме, пожалуй, книг. И в рассказах о еде, и в фэнтезийных романах — жанрах, одержимых историей, восхваляющих излишество и ностальгию, эскапизм и чудеса — писатели имеют удивительно последовательную склонность поддерживать западные идеи о том, кто заслуживает быть главным.

Будь то обзор индийского ресторана, в котором критик изображен как «желающий почувствовать себя, словно Черчилль, командующий террасой», или странная карикатура на монгольскую диету, которую едят дотракийцы в «Песне льда и пламени». Когда писатели отделяют еду от контекста, они, как правило, укрепляют в своих повествованиях расизм, колонизаторские идеалы и превосходство белых.

В последние годы писатели все чаще стирают границы между этими двумя жанрами, добавляя все больше и больше якобы занудных составляющих сюжета с описаниями еды, и наоборот. Популярный комикс Джона Лаймана «Жуй» рассказывает о детективе-цибопате Тони Чу, который раскрывает преступления с помощью своих способностей узнавать прошлое того, что он ест, в том числе и трупов. Кажется, теперь для каждого популярного фэнтезийного мира требуется сопутствующая поваренная книга. Инди-видеоигра Battle Chef Brigade позволяет вам охотиться на волшебных существ и готовить их к обеду. После смерти американского шеф-повара Энтони Бурдена журнал The New Yorker выдвинул на первый план фанфик, в котором Бурден посещает Нарнию. А я еще даже не упомянула настольную RPG «Венди».

Фэнтезийные рассказы – особенно те, что происходят в средневековых, пасторальных, воображаемых мирах – ориентированы на это размытие жанров. В известном стихотворении Кристины Россетти «Базар гоблинов» изображены свежие фрукты: «Дикие яблоки, ягоды ежевики, / Ананасы, ежевичный куст, / Абрикосы, клубника; / Все созрели вместе» как опасное магическое искушение. Серия романов «Редволл» часто включают в себя роскошные блюда, такие как «креветки, украшенные сливками и листьями розы, прожаренная перловая крупа в желудевом пюре, нарезанные яблоки и морковь, маринованные стебли капусты, пропитанные сливками из белой репы с мускатным орехом». Книги цикла «Песнь льда и пламени» изобилуют настолько подробными описаниями еды, что HBO собрала рекламный фургон с едой, которую приготовил шеф-повар Том Количчио для первого сезона Игры престолов. Они все еще продают брендовое пиво, вино и виски и даже управляют самым популярным в Лондоне рестораном «All Men Must Dine».

В сатирическом рассказе Нила Геймана «Жар-птица» он описывает Эпикурейский клуб, группу богатых гурманов, которые путешествуют по миру, чтобы попробовать все, от стервятника до замороженного мамонта и «тартара из бочка единорога». Находясь в колонизаторском порыве исследовать и потреблять, им становится ужасно скучно, ведь они убеждены, что пробовали всех существ в мире. Чтобы бороться с этими чувствами, они отправляются в Египет в поисках жар-птицы — нового вкусового ощущения, которое закончит их дегустационное приключение. В конечном счете, они совершают акт самосожжения, когда обедают изысканно ароматным фениксом. Гейман высмеивает их, но затуманенный взгляд этих персонажей на новизну осмысления потребления попахивает элитарностью, присущей определенному виду (к счастью, устаревшему) кулинарного письма — кто-нибудь помнит книгу Джеффри Стейнгартена «Человек, который ел все подряд»?

Более яркий пример этой вероломной тенденции можно найти в вышеупомянутом романе «Закваска».

В романе речь идет о Лоис Клэри, новой сотруднице модного робототехнического стартапа в Сан-Франциско. Она питается исключительно Суспензией – смесью, которая является тонко завуалированной версией реально существующей марки Сойлент. В конце концов, ей надоедает это скучное однообразие в пище, поэтому она решается пойти против правил и заказывает доставку из подпольного ресторана «Суп и Закваска на Клемент-стрит». Незаменимый курьер-иностранец приносит ей похожий на помои вьетнамский суп фо, к которому подавали необыкновенный хлеб. На вкус «эликсир», как они его называли, был таким изысканным, пряным и тонизирующим, что Лоис каждый вечер заказывала его на протяжении целого месяца.

За это время Лоис не только обрела новую жизнь в этой загадочной кухне, но и подружилась с братьями Хайман и Беорег, которые управляли ее любимым рестораном. Она становится их самым преданным клиентом, их «Едоком номер один». Но затем случается несчастье. Братья были членами секретной вымышленной цыганской культуры под названием Мазг, родом с европейского острова, которого, к счастью, больше не существует. У них даже был собственный алфавит, «смутно напоминающий кириллицу». Их проблемы с визой приводят к тому, что они исчезают из жизни Лоис так же внезапно, и как появились.

Братья уехали, однако они успели подарить Лоис чистую закваску. Волшебную чистую закваску. «Культуры бактерий», которые способны делать буханки хлеба с жутко замысловатыми лицами. Эти микроорганизмы настолько привередливы, что к ним она получила плейлист, чтобы развлекать их. Закваска была настолько чудесной, что, несмотря на то, что до этого момента она никогда не пекла хлеб, Лоис — как и многие шеф-повара, готовящие чужую кухню лишь с благими намерениями — быстро становится одним из самых хваленых пекарей в городе, всемирно известной благодаря своему хлебу.

Книга Слоуна – это как увлекательная прогулка. Конечно, здесь главный герой изображен как Мэри Сью, если заимствовать термин из фанфиков, и он никогда полностью не заостряет внимание на актуальных вопросах об автоматизации, будущем еды и размытой грани между наукой и магией, которые поднимаются в произведении. Но настоящей проблемой, с которой столкнулся автор при написании романа «Закваска», оказалось создание нового мира. И с этим сталкиваются многие писатели-фантасты.

Если вы собираетесь создать целый народ с нуля — или написать о какой-либо чужой культуре, — вам нужно сделать это хорошо. Недоработав культуру народа Мазг, Слоан не позволяет читателю представить Беорега и Чаймана как реальных персонажей, как настоящих создателей удивительных тайн.

Еще одна история, которая дала недостаточно объяснений о культуре и кухне придуманных ею людей, — это «Аватар». Джеймс Кэмерон использовал стиль повествования из мультфильма «Долина папоротников», но это не должно было превратить сюжет в бестолковую и торопливо рассказанную историю, каким он впоследствии и стал. Невзирая ни на что, конечный продукт Кэмерона оставляет желать лучшего. Поэтому, когда команда из научно-исследовательского подразделения компании Дисней задумала воссоздать часть мира в Диснейуорлде по мотивам фильма, у них не было ничего, кроме синих инопланетян и деревьев.

Несмотря на его длительность, фильм, сам того не желая, показывает навязчивые идеи Кэмерона при создании нового мира. Как результат, кулинарные блюда в мире Пандора являются, возможно, одним из самых ярких примеров экзотики в еде, с которым я когда-либо сталкивалась. Преодолевая грань между реальным и воображаемым, кафе Сату`ли предлагает такие сомнительные в культурном отношении угощения, как «завернутые в тесто чизбургеры» (китайские паровые булочки с начинкой для гамбургеров), «понгу лумпия» (филиппинские булочки с начинкой из лумпии с ананасом и сливочным сыром), «тейлу» (гонконгская выпечка для хот-догов) и использует шарики разных вкусов из крахмала тапиоки для украшения пряных блюд.

Каждый из этих реально существующих примеров, которые подают в ресторане, название которого переводится как «наследие» с языка На'ви, просто заменяет технику приготовления азиатских блюд. Она становится настолько странной, будто с другой планеты. Создатели поленились, это особенно заметно именно здесь, поскольку на территории парка подают сравнительно непримечательные блюда, такие как свиные ребрышки барбекю и веганский мясной рулет, чьи названия взяты из тематического парка по Звездным войнам в Диснейленде. Этих блюд нет в реальном фильме, а ведь парк Аватар разворачивается в мире будущего, где На'ви и люди достигли «новой дружбы и культурного взаимопонимания». Предлагая услуги посетителям парка, Дисней таким образом показывает, что их компания не только не заботится об уважении незападных культур, но также считает их совершенно чужими.

Мы связались с Диснейуорлд по поводу этих пунктов в меню, и они предоставили следующее заявление, которое не касается азиатского происхождения рассматриваемых блюд:

В истории Пандоры – мира Аватара и, в частности, столовой Сату'ли, мы не утверждаем, что еда там инопланетная. Мы считаем ее полезной и натуральной. Она также должна отражать мультикультурный состав воображаемого персонала ACE (нашего туроператора Alfa Centauri Expeditions) на Пандоре.

Основываясь на этих примерах, вы можете подумать, что истории (и блюда из реальной жизни), которые имеют дело с магией еды или едой и магией, обречены сохраниться в расистских повествованиях навсегда. Но когда писатели находят время серьезно подумать о еде, а значит, и о людях, о которых они пишут, все складывается иначе.

Еда – это изменчивый культурный артефакт и поддерживающее жизнь проявление традиций, поэтому в художественной литературе то, что едят ваши персонажи, говорит о них и их мире больше, чем что-либо еще. Некоторые авторы, которые предпринимают не одну попытку создать целостную историю, признают это и достигают захватывающих, чувственных результатов. Все они имеют одну общую черту: они конкретны, детализированы и тщательно продуманы.

В рассказе Кэтрин Валенте «Лилия и рог» автор представляет себе мир, в котором «война — это званый обед». В мире Флорегилиум такое понятие, как жестокая битва с применением оружия, стало устаревшим. На церемониальном военном столе леди Кассавы можно встретить такие восхитительные блюда, как «суп из черного перца и мозгов павлина, бланманже с гвоздикой и огненным сумахом… жареный львенок в соусе из бренди, имбиря и розового перца чили, а также гранатовая лепешка, пропитанная кларетом». Все они отравлены, и каждый, кто садится обедать за этот стол, знает об этом.

В манге Рёко Куи «Подземелье вкусностей» приключенческая группа в стиле игры «Подземелье и драконы» отправляется на поиски сестры главного героя, чтобы спасти ее из лап дракона. В чем их проблема? У них закончились деньги, и им приходится добывать корм для монстров, чтобы выжить. Несмотря на европейские декорации, в своей истории Куи вдохновлялась японской культурой при выборе еды. Сюжет сосредоточен вокруг квестов по приготовлению завтрака из мандрагор и яиц василиска (жутко вкусный омлет), обеда из живых доспехов (он полон моллюсков) и обеда с ходячими грибами и гигантскими скорпионами (как восхитительный пример тушеного мяса с овощами).

Мультсериал «Аватар: Легенда об Аанге» с почтением относится к азиатской культуре, отдавая ей дань уважения. В каждом регионе Царства людей готовят по-своему. Народ Огня любит острые закуски. Племя Воды ограничено в ресурсах из-за своего полярного существования, поэтому питается вялеными тюленями и рагу из морских водорослей. Сельскохозяйственное Королевство Земли придерживается разнообразной диеты на основе риса, в которой, как известно любому фанату, присутствует огромное количество капусты. Воздушные кочевники, которых давно истребил Народ Огня, были строгими вегетарианцами, известными своими сладостями. Когда известный шеф-повар Дженни Дорси закончит писать свою давно назревавшую поваренную книгу «Повелитель стихий», я обязательно приобрету одну для себя.

Даже выдающаяся писательница-теоретик нашего времени, Н. К. Джемисин, увлеклась написанием рассказов о еде. В ее рассказе «Блюда из прошлого» Гарольд, скептически настроенный житель Нью-Йорка, приглашен на особенный праздничный ужин в Новый Орлеан. В ресторане «Дом Лаву» вы подписываете соглашение о неразглашении информации и либо выбираете блюдо из меню, где перечислены важные исторические события (возможно, вам нравится последний ужин Марии-Антуанетты?), либо указываете точную дату вашего ужина в прошлом. Затем начинается волшебство.

Гарольд недоверчив, груб и злобен до тех пор, пока не откусит первый кусочек. В этот момент он обнаруживает, что таинственные повара идеально воссоздали захватывающий обед из пяти блюд, который его бывшая жена приготовила для своего сертификационного экзамена в кулинарной школе много лет назад. Когда он «пробовал каждое блюдо», он «вздрагивал, потому что каждый кусочек пробуждал воспоминания».

Еда — это основа всего, что мы делаем, поэтому писать о еде всегда значит писать о людях. Это культура, даже если она существует в воображении. Это память и ностальгия. Иногда это позволяет нам почувствовать настоящую магию.

Мы должны относиться к этой культуре с уважением, которого она заслуживает. На страницах книг или за столом, мы должны представлять это с такой же серьезностью, с какой мы относимся к нашему другу.

Перевод: marchee
Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ