Вэл Макдермид: «Роман "Песни сирен" был похож на чрезвычайную повествовательную ситуацию»

Автор: Вэл Макдермид

К 1994 году я опубликовала семь детективных романов и уже три года моей постоянной работой было писательство. Первые два года моя писательская деятельность приносила лишь убыток в виде налогов. Я оставалась на плаву только за счёт денег, которые получила, когда уволилась с работы. Но всё постепенно налаживалось, благодаря усердной продаже моим агентом иностранных прав и редким библиотечным мероприятиям. У меня было два персонажа серии – шотландская журналистка Линдси Гордон и манчестерский частный детектив Кейт Брэнниган, и хотя ситуации и темы книг были современными и феминистскими, структурно они хорошо вписывались в традиции жанра.

Я жила на краю пустошей Западного Пеннина, на тихой пригородной улочке, где я чувствовала себя некомфортно. Большую часть времени, пока я писала «Песни сирен» , я отчаянно пыталась продать современное бунгало, которое уговорила меня купить моя бывшая. Одним солнечным утром я ехала домой по трассе М6, слушая вполуха «Женский час» и наслаждаясь изгибами Хауджилских холмов, когда в моей голове вдруг полностью сформировался сюжет. Я поняла, что это будет за история, кто убийца, кто жертвы, как должны развиваться события и кто будет главный герой. Это потрясло меня до глубины души.

По мне, книги так не начинаются. Они начинаются с какой-то мелочи. Интересной крупицы информации. Анекдота, который заставит задуматься: «Да, но что, если...?» Несущественной фразы в статье или радиопрограмме. В конце концов, они либо обретают смысл повествования, либо уходят в небытие. От первого проблеска идеи до готовой книги может пройти много лет. Думаю, 12 лет возни – мой рекорд...
Но «Песни сирен» появились практически в один момент. Я была ошарашена, поэтому съехала на обочину, чтобы всё записать, на случай, если всё забуду, когда приеду домой. Это было чрезвычайной повествовательной ситуацией.

Трудно представить, но в 1994-м никто в Великобритании не писал романы о серийных убийцах вместе с психологами-профайлерами. Мой собственный интерес вызвали первые романы Томаса Харриса о Ганнибале Лектере, и ещё я читала отчёты профайлеров ФБР Роберта Ресслера и Джона Дугласа. В поисках вдохновения я перелопатила кучу материала.

Первым затруднением было отсутствие в Великобритании психологов-профайлеров. Когда полиции нужен был профессиональный взгляд, они обращались за помощью к практикующим клиническим психологам. Среди моих знакомых не было никого, кто бы этим занимался. Но здесь вмешалась лучшая подруга писателя – серендипность (термин, обозначающий способность, делая глубокие выводы из случайных наблюдений, находить то, чего не искал намеренно – прим. пер.). В местных новостях я увидела нужного человека. Короче говоря, он согласился поговорить, и вот так появился метод моего персонажа Тони Хилла.

Следующей проблемой стал поиск иллюстрированного справочника средневековых пыток. В то время интернет-контент был скудный, и от общения с испуганными библиотекарями и книготорговцами тоже было мало радости. И тут снова вмешалась серендипность. Я была на отдыхе в Тоскане, где по всей Флоренции была развешана реклама нового Криминологического музея Сан-Джиминьяно. Звучало интересно, поэтому я пошла туда. Это был музей орудий пыток. Думаю, что была единственной, кто с радостью фотографировал все эти ужасы. Я была готова начать работу. Но поняла, что мне нужно раздельное повествование: голос убийцы, чья временная линия предшествует основному многопозиционному повествованию от третьего лица. Такая структура была намного сложней того, что я пыталась сделать раньше. Также это сильно отличалось от предыдущих работ тематически и атмосферно. У меня было не слишком много веры в то, что я задумала, поэтому я отправила первые сто страниц своему агенту. Было огромным облегчением услышать от неё: «Просто продолжай писать, дорогая. Это превосходно».

Я закончила очень быстро. Первый черновик был готов примерно через четыре месяца. Мой блестящий редактор Джулия Уиздом усердно работала вместе со мной, чтобы отполировать роман и сделать его как можно лучше, хотя, к счастью, серьёзных структурных изменений не требовалось. Мы планировали опубликовать его в ноябре 1995-го. Но из-за сроков подачи заявок на премию Ассоциации писателей-криминалистов «Кинжал» нам пришлось отправлять жюри не готовые копии, а корректуры.

И это предотвратило неминуемую катастрофу. Один из кошмаров переодической публикации – первое издание «Песен сирен» вышло без последних четырёх страниц. Они попали в магазины прежде, чем кто-то это обнаружил, и пришлось отозвать тираж. Если бы это была версия, которую прочло жюри, я сомневаюсь, что выиграла бы «Золотой кинжал».

Победа в «Кинжале», единственной на то время значимой премии в области криминальной литературы в Великобритании, изменила мою профессиональную жизнь. В книжных магазинах появилось больше моих книг. Открылся международный рынок. И в итоге появился сериал «Тугая струна», который получил всемирный успех и до сих пор транслируется на стриминговых платформах. И что важней, это привлекло больше читателей.

«Песни сирен» стали для меня эталоном. Было так сложно найти голоса повествования, но в итоге труд того стоил. Теперь, когда я корплю над новым романом, пытаясь найти способ повествования, я вспоминаю о том прыжке веры с «Песнями сирен» и это придаёт мне уверенности продолжать работу. В душе я чувствую, что найду способ рассказать любую историю, вертящуюся в моей голове.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ