Артур Конан Дойл и мятежники

Автор: Дин Джобб (Dean Jobb)

Уильям Таффер вскочил со своей койки. Его разбудили громкие звуки над головой: «как будто кто-то стучал или колотил молотком», – вспоминал он. Было три часа ночи. Он решил подняться на палубу грузового судна «Флауэри Лэнд», чтобы узнать, что происходит, но тут увидел, как вооруженные дубинками матросы избивают человека, лежащего лицом вниз прямо над лестницей. Один из нападавших заметил его, когда он попытался выбраться из люка, и ударил по голове сбоку. Ошеломленный второй помощник отступил под палубу и позвал капитана. Тот не откликнулся. Бросившись в главную каюту, он обнаружил тело капитана Джона Смита, распростертое в луже крови. Его закололи насмерть. Таффер заперся в своей каюте и замер в ожидании, прислушиваясь к шагам за дверью. Он был уверен, что станет следующим, за кем придут мятежники.

Ему предстояло стать единственным офицером корабля, пережившим жестокий захват «Флауэри Лэнд» прямо посередине Атлантики утром 10 сентября 1863 года. К тому времени, как он проснулся, группа филиппинских матросов успела устроить засаду и избить первого помощника Джона Карсуэлла, а затем выбросила его бесчувственное тело за борт, когда он был еще жив. Следующими стали капитан и его брат Джордж, находившийся на борту в качестве пассажира, – тот самый человек, которого на глазах Таффера забили дубинками до смерти. До того момента, как команда высадится в Южной Америке, а Таффер сбежит, чтобы рассказать свою историю, на судне погибнет еще больше людей.

«Чудовищный мятеж в открытом море», – гласил заголовок в «Ливерпуль Меркьюри», когда весть о кровавом бунте достигла Англии спустя почти два месяца. К тому времени оставшиеся в живых члены команды находились на борту военного корабля Королевского флота и направлялись в Лондон. Восемь из них вскоре предстанут в Олд-Бейли перед судом по обвинению в убийстве, и присяжным будет предложено решить, кто принимал участие в убийствах. Тогда же прояснятся и мотивы мятежников. И лишь одна тайна, связанная с трагической историей «Флауэри Лэнд», останется неразгаданной и будет выделять её среди многих других не менее чудовищных случаев мятежа и пиратства золотого века мореплавания. Почему Артур Конан Дойл , чей великий сыщик Шерлок Холмс моментально расправился бы с таким элементарным делом, выбрал этот случай в качестве основания одного из немногих своих обращений к жанру тру-крайма?

«Флауэри Лэнд» – так в девятнадцатом веке называли Китай – отправился из Лондона в Сингапур 28 июля 1863 года с грузом чугунных труб, шампанского и других вин, а также тюков хлопка. Команда была набрана из граждан самых разных стран – Англии, Испании, Франции, Норвегии, Греции, Китая, современной Индонезии, – но больше всего было филиппинцев (полудюжина человек). Эти «манильцы», как их тогда называли, плохо говорили по-английски. Тот, кто говорил лучше остальных и называл себя Джоном Лайонсом, выступал посредником, переводя приказы для остальных, которые признавали его своим лидером.

Условия на борту вскоре спровоцировали недовольство. Манильцы требовали больше еды и жаловались, что им не хватает установленной нормы воды – трех ковшей в день. «Тогда пейте соленую воду», – так, по всей видимости, ответил им капитан Смит. Не имея возможности вербально взаимодействовать со многими членами своей команды, капитан награждал пощечинами или бил кулаками тех людей – «сукиных детей», как он их называл, – которые не справлялись с его поручениями или, как ему казалось, не проявляли должного внимания к его авторитету. «Вы устроились на мой корабль как умелые моряки, но не можете нормально выполнять свою работу», – проорал он во время одной из своих гневных тирад. Первый помощник Карсуэлл бывал не менее суровым и жестоким. «Он был требовательным человеком, – признавал позднее Таффер, – но он и должен был быть требовательным, если хотел нормально выполнять свою работу».

История Артура Конан Дойла о мятеже на борту британского грузового судна «Флауэри Лэнд» была опубликована в «Филадельфия Инкуайрер» и других крупных американских газетах в 1899 году (Philadelphia Inquirer, 2 апреля 1899 г.)

Мятеж скорее всего спровоцировали два инцидента, имевшие место примерно через пять недель после того, как судно достигло берегов Африки и повернуло на запад, чтобы пересечь Атлантику. Испанец по имени Джордж Карлос, заступавший на вахту одновременно с манильцами, заявил, что он слишком болен, чтобы работать. Карсуэлл был уверен, что тот только притворяется больным, а потому стащил его с койки и в наказание привязал к мачте. Капитан, проявив редкую для него доброту, вмешался и приказал отправить этого человека обратно на койку и дать ему лекарство. Несколько дней спустя, когда Карлос подрался с другим членом команды, Карсуэлл вмешался и ударил его. Упрямый испанец и обиженные манильцы, говорившие на одном языке, после этого случая объединились в своей ненависти к корабельным офицерам.

Убив Карсуэлла и братьев Смит, Карлос и манильцы собрались у каюты Таффера. Второй помощник, повинуясь их приказу, вышел наружу и понял, что спасен: он был единственным из оставшихся в живых, кто умел управлять кораблем. Их новым пунктом назначения стал порт Ривер-Плейт на севере Аргентины. «Хорошая страна, – сказал ему Карлос, – там много испанцев». Тафферу разрешили в знак уважения завернуть тело капитана в парусину, прежде чем выбросить его за борт. «Вот вам и капитан, – пробормотал по-испански один из манильцев, когда сверток пошел ко дну. – Он никогда больше не назовет нас сукиными детьми».

Следующие дни были напряженными: люди, не принимавшие участия в мятеже, были вынуждены терпеть угрозы и грозные взгляды. Ящики с шампанским были вскрыты, и вскоре палубу усеяли пустые бутылки и пьяные люди. Деньги и имущество капитана поделили на семнадцать частей, чтобы все оставшиеся на борту были виновны как минимум в краже. Таффер думал, что его убьют, едва на горизонте покажется земля, однако Джон Лайонс, который, казалось, командовал мятежниками, выступил его защитником. «Он был всерьез обеспокоен, – вспоминал второй помощник, – тем, чтобы спасти мне жизнь». Когда они в начале октября достигли аргентинского побережья, плотнику было приказано наделать дырок в корпусе, чтобы затопить судно. Последовал завершающий раунд убийств, после чего четырнадцать человек отчалили от корабля в маленьких шлюпках. Стюард и юнга были убиты, кок остался на борту и утонул вместе с судном.

Моряки сошли на берег с легендой – их корабль затонул далеко от берега, и они дрейфовали уже несколько дней. Тафферу, однако, удалось сбежать, и, как только он нашел человека, способного говорить по-английски, он сразу сообщил о том, что произошло на самом деле. Аргентинские власти быстро отловили оставшихся членов команды. Когда восемь из них в феврале 1864 года предстали перед судом по обвинению в убийстве, Таффер и другие выжившие легко опознали мятежников. Адвокаты защиты, не имея возможности оспорить показания очевидцев, пытались доказать, что «Флауэри Лэнд» не является британским судном, что выводит преступления из-под юрисдикции британского закона, но потом выяснилось, что владелец корабля был шотландцем, и это позволило продолжить рассмотрение дела. Шестеро манильцев и моряк с Ближнего Востока были осуждены; Лайонс, спасший жизнь Тафферу, был одним из пятерых мужчин, повешенных возле лондонской тюрьмы Ньюгейт на глазах у горланящей толпы. Джордж Карлос был оправдан по обвинению в убийстве, но приговорен к десяти годам тюрьмы за участие в затоплении судна. «Ужасное преступление», – признавала лондонская газета «Дейли телеграф», но все понимали, что филиппинцы работали на сотнях других судов, не подвергая опасности своих хозяев. Жестокие офицеры «Флауэри Лэнд», по-видимому, спровоцировали манильцев – «нищие отбросы морских просторов» – на убийство.

Рассказ Артура Конан Дойла о мятеже, насчитывавший 3900 слов, был опубликован в марте и апреле 1899 года по меньшей мере в полудюжине крупных американских газет, включая «Атланта конститьюшн» и «Сан-Франциско колл». Эта история была мало известна в Соединенных Штатах, где в разгар кровопролитной Гражданской войны прессе не было особого дела до кровавых подробностей далекого мятежа и убийств.

Иллюстрация к рассказу Конан Дойла показывала, как мятежники и уцелевшие члены команды отплывают в небольших шлюпках, прежде чем корабль пойдет ко дну у берегов Аргентины (Nashville American, 19 марта 1899 г.)

Отчет Конан Дойла о тех событиях был точен – судя по всему, автор опирался на сообщения британских газет и, вероятно, сверялся с протоколом судебного заседания, – однако начинался он с описания выдуманного разговора капитана и первого помощника перед отплытием из Лондона. Карсуэлл якобы предостерег капитана, что с неуправляемой команды «надо драть три шкуры», и можно с уверенностью предположить, что помощник действительно мог сказать нечто в этом роде. Однако описание капитана, данное Конан Дойлем, устремилось от фактов к вымыслу. Автор утверждал, что тот был «веселым, добродушным человеком», а «его красноватое обветренное лицо светилось благодушием». Писатель словно боялся, что читатели усомнятся в чести империи, узнав правду о том, что командующий британским судном может быть настолько жестоким. И когда дело дошло до описания манильцев, Дойл поддался влиянию расистских стереотипов и взглядов своего времени. Эти люди были опасны, ненадежны и даже внешний вид их был зловещим – с их «приплюснутыми носами, раскосыми недобрыми глазами, низкими лбами и жидкими черными волосами». Их казнь, писал он, стала «жирной точкой» в «чудовищном» преступлении.

Что привлекло его в этой истории? В 1899 году Конан Дойл отдыхал от Шерлока Холмса после того, как убил его (вместе с заклятым врагом Мориарти) в рассказе Последние дело Холмса , опубликованном в 1893 году. В следующий раз Холмс появится только в 1901 году, когда начнет по частям публиковаться Собака Баскервилей . В промежутке между этими двумя произведениями Дойл написал Подвиги и приключения бригадира Жерара и обратился к жанру тру-крайма. На протяжении 1901 года он опубликовал в журнале «Стрэнд мэгэзин» отчеты о трех убийствах, а позднее приступил к своим хорошо известным исследованиям ошибочных обвинений в отношении Джорджа Эдалджи и Оскара Слейтера.

Конан Дойлу было трудно устоять перед преступлением, совершенным в море. Между 1880 и 1882 годами, в начале своей медицинской карьеры, он служил судовым врачом на китобойном судне в Арктике и на пароходе, который курсировал вдоль западного побережья Африки. Эти плавания он впоследствии вспоминал как «первое по-настоящему выдающееся приключение в моей жизни». Он разбирался в морских судах и понимал людей, которые на них плавали; помощник капитана в его китобойной экспедиции был, как и Карсуэлл с «Флауэри Лэнд», «очень вспыльчивым человеком», которого легко было довести «до исступления». Морские истории не раз становились темой произведений Конан Дойла, начиная с разнообразных приключений пиратского капитана Джона Шарки до раннего рассказа о корабле-призраке Капитан Полярной Звезды .

Было и кое-что еще, что могло привлечь его в истории мятежа на «Флауэри Лэнд». Конан Дойл всегда был приверженцем закона и порядка, который обрушивал своего Великого Сыщика на вымышленных злодеев, подобно ангелу мщения. «Я высшая апелляционная инстанция», – заявил Холмс в одном из своих ранних приключений, Пять зернышек апельсина . Поимка, осуждение и казнь мятежников были предупреждением для реальных преступников: время и расстояние не гарантируют защиты от разоблачения и наказания. «Трудно найти более яркий пример, – по мнению Конан Дойля, – действия длинной стальной руки британского закона».

Следующая книга Дина Джобба посвящена преступлениям серийного убийцы викторианской эпохи, доктора Томаса Нила Крима, который охотился на женщин в Англии, США и Канаде и прославился в Лондоне как «Отравитель из Ламбета» (книга выходит в июле 2021 года в издательстве «Algonquin Books»). Он преподает мастерство написания нон-фикшна в Университете Кингс-Колледжа в Галифаксе, Новая Шотландия.

Перевод: Count_in_Law
Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ