2020 год – один большой рассказ Джорджа Сондерса

Мы живем в антиутопии. В этом нет сомнений, ведь мы заперты в изоляции из-за пандемии, которая усугубляется некомпетентностью правительства, коррупцией в корпорациях и распространением дезинформации. (Если этого недостаточно, вспомните, что на нас ещё надвигаются шершни-убийцы.) Мы должны были подготовиться к этому после десятилетий антиутопий — «1984» , «Голодные игры» , «Бегущий по лезвию бритвы» , «Терминатор» и т.д. — которые позволяли нам прикинуть, насколько мрачной и смертоносной может быть наша антиутопия, но не готовили нас к тому, насколько крупномасштабно-стрёмной будет американская антиутопия. Хаксли не готовил вас к президенту-шоумену, пишущему капсом гневные твиты. Оруэлл не предупреждал о протестующих в спортивных костюмах, которые делают отжимания, призывая спортзалы открыться во время глобальной пандемии.

Но есть автор, который предсказывал эти стрёмные дикие времена – Джордж Сондерс .

Сондерс, обладатель премии Мак-Артура «Гений» и Букеровской премии, публиковал мрачно-ироничные зарисовки Америки с начала 90-х годов. Зэди Смит говорила, что «со времён Твена не рождала Америка сатирика смешнее», а журнал The New York Times отмечал, что «никто не пишет убедительнее Джорджа Сондерса о потерянных, невезучих и бесправных». Возможно, архитипичным у Сондерса является рассказ «Приморские дубы», повествующий о растоптанном работнике мужского авиаторского стрип-клуба «Джойстики»: «Гости делят нас на Отпадных, Сладеньких, Ничего Таких и Стрёмных. Я вовсе не жалуюсь. У меня, по крайней мере, есть работа». А дома, в неблагополучном районе, его семья забавляется просмотром реалити-шоу вроде «Как мой ребёнок умер страшной смертью» и фантазирует об Американской мечте, которую один из героев описывает так:

Ты начинаешь в опасном гадюжнике, работаешь что есть сил, чтобы однажды перебраться в менее опасный гадюжник. Ну а в конце ты, возможно, получаешь поместье.

Это Америка Джорджа Сондерса, которая в равной степени опасная, жестокая и смехотворная. Звучит знакомо? «Американскую культуру не выразить простым реализмом – говорил Сондерс о своей работе. – Здесь нужна чуточка безумия».

Произведения Сондерса редко укладываются в рамки «реализма» — привидения, зомби и научно-фантастические технологии появляются наряду с безумием — но общий рефрен 2020 года таков, что даже самая дикая абстрактная выдумка не смогла бы предвосхитить нашу реальность. Так что возможно, писатели-фантасты всё это время были реалистами.

В «1984» Оруэлл представил концепцию Новояза, Сондерс же посвятил карьеру разработке того, что я могу назвать Америкояз: сбивающий с толку жаргон страны, кое-как слепленный из корпоративного языка, книг по саморазвитию и упрощённого до абсурда политиканства. Герои живут в криминальных районах с названиями вроде «Приморские дубы» («ни моря, ни дубов, лишь сотня субсидированных квартир с видом на распределительные центры FedEx»). Они выступают на сомнительных концертах в безумных парках развлечений вроде «Парка Гражданской войны» и «Пасторалии» и переживают по поводу «Ежедневной формы оценки исполнительности партнёра». А в других странах политики придумывают лозунги типа «Верность — это супер!».

Хотя произведения Сондерса и кажутся абсолютно созвучными президентству Трампа, его первые рассказы начали появляться в таких журналах как The New Yorker ещё в 1992 году. Постепенно то, что начиналось как сатира, переросло в констатацию факта. Возьмем рассказ 2020 года «Мой экстравагантный внук», который рисует будущее, где каждый американец носит с собой устройство, воспроизводящее таргетированную рекламу, куда бы тот не пошёл. Тот, кто пропустил рекламу, вынужден смотреть «исправительное видео» под названием «Крепкая Экономика, Суперморальный Климат», что звучит почти как твиты Трампа начиная с 2020 года. В какой-то момент дедуля-рассказчик говорит: «Внезапно появилась голограмма Джин Келли в натуральную величину, отплясывающего чечетку со словами: «Леонард, согласно моим данным, вы также старомодны, как и я». Спустя десятилетие «голоргафический Тупак» выступает на фестивале Коачелла. Современные корпорации, естественно, тоже собирают наши данные, вплоть до каждого движения и клика, чтобы преследовать нас таргетированной рекламой, хоть и с помощью смартфона в кармане, а не особого устройства в обуви.

В одной из его наиболее мрачных работ, длинном рассказе «Изобилие», Сондерс рисует пост-апокалиптическое будущее, в котором человечество разделено на здоровых (Полноценные) и тех, кто мутировал из-за экологических проблем (Неполноценные). Неполноценные считаются расходным материалом, причём американцы буквально голосуют за то, чтобы обратить их в рабство. У Сондерса здесь такая кромешная тьма, что хуже некуда. Однако, когда мы смотрим по телевизору, как учёные мужи и политики ежедневно заявляют, что бесчисленные американцы из группы риска должны быть готовы пожертвовать собой, чтобы экономика вновь смогла восстановиться после карантина, эта история кажется до жути знакомой.

Задачей всех великих сатириков от Чарли Чаплина до Стивена Кольбера было показать нам трагедию, но всё же заставить нас смеяться. Работы Сондерса, даже самые мрачные, не лишены человечности, что делает их особенно жизненными. Сондерс любит своих несчастных неудачников из рабочего класса и делает так, чтобы мы тоже полюбили их. В «Пасторалии» работник круглосуточно изображает пещерного человека в странном парке развлечений, испражняясь и забивая коз перед глазеющими посетителями. Но его главная проблема в том, что боссы заставляют его настучать на менее исполнительную коллегу. Сделать это в его же интересах, но он отказывается со словами «она мой друг».

Но этим дело не закачивается. Её всё же увольняют, а на её место ставят нового работника чьё энергичное выступление угрожает работе главного героя. Ну, хотя бы так. Герои Сондерса подавлены отупляющими развлечениями, безразличием начальников и плохой системой здравоохранения, но они все равно заботятся друг о друге. Они продолжают стремиться к лучшему. И в наше безумное время, возможно, это как раз то, что нам нужно.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ