Сказки и факты: Сири Хастведт о том, как мы читаем во время пандемии

Автор: Сири Хастведт

Чтение – это импровизированная встреча, которая не требует социальной дистанции. Во времена ограниченного перемещения, книга – единственное место, где у нас остаётся полная географическая свобода. И что именно читает человек во время пандемии, на мой взгляд, не имеет большого значения. Моральное решение уже было принято. Защищай себя, чтобы защитить других. Оставайся на месте, если можешь. И никто не обязан погружаться в дебри вирусологии, изучать сложную и хрупкую земную экосистему, читать романы о чуме или стихи о смерти. Все варианты приемлемы, можно выбрать комедию, книгу с захватывающей концовкой: подойдёт все.

Сказки – один из жизнерадостных жанров. Герой или героиня подвергаются суровым испытаниям, а в конце они получают награду – счастье. В сказках есть магия. Законы природы перевернуты с ног на голову и искажены человеческими желаниями. Люди верят в то, что их желания сбудутся и те сбываются без каких-либо причин. Чтение прокладывает дорогу в мир удовольствий.

У меня возник вопрос: если у вас всё хорошо, вы сидите дома, у вас достаточно еды и времени, чтобы сфокусироваться на книге, во время чтения вы погружаетесь в свои страхи или бежите от них? Но с чего бы нам вообще читать о наших страхах? С тех самых пор, как Аристотель в своих поэмах использовал слово катарсис, точно не объясняя, что оно значит, философы гадают над тем, почему же нам доставляет удовольствие искусство, изображающее ужасные события. Почему нам нравится рыдать над печалями героев книг? Почему ужасные истории о войнах, убийствах, и даже неконтролируемых инфекциях помогают нам снизить тревожность и подавленность в момент, когда правительство Нью-Йорка не может найти место для новых трупов, появляющихся каждый день?

К чему нам вообще интересоваться искусством? Почему бы просто не охотиться за всевозможными новостями о вирусе и его распространении, о том, какую маску лучше носить и как мыть свои продукты, чтобы избежать заражения? Что, кроме побега от реальности, может нам дать художественная литература, выдуманная ерунда, в такие тяжелые времена? «Это просто факты, мэм» – стало мантрой нашей современной жизни, спасательным кругом, за который цепляется благородная оппозиция, чтобы не пойти ко дну. Когда заявление сверху: «Все, кто хочет сделать тест, может сделать тест» значит, что тест не сможет сделать почти никто, потому что не хватает ресурсов. Гнев общественности вполне обоснован, правдивых сведений крайне мало и их нужно правильно интерпретировать.

К примеру, что означает (непроверенный) факт: мужчины чаще умирают от коронавируса? Он может значить, что данные неточные или неполные. Он может значить, что гены Х-хромосомы каким-то образом влияют на иммунную систему. Он может быть связан с тем, что здоровье мужчин менее крепкое потому, что они реже посещают докторов при болезни – социологическая статистика, делающая их более уязвимыми. «Быть настоящим мужчиной» = быть в группе риска.

Можно легко представить себе писателя, который искажает и преувеличивает этот факт: «Новая чума, распространившаяся по всему миру, поражает только мужчин, превращает носителей ХY-хромосом в теряющих разум, ослабленных людей или мертвецов. Существование человеческого рода под угрозой. Ошеломительное количество заболевших меняет вековую иерархию. Вся власть теперь в руках тех, кого всегда называли “слабым полом”». С научной точки зрения эта история весьма сомнительна. Мужская и женская физиология имеют больше сходств, чем различий, несмотря на все попытки убедить нас в обратном.

И всё же, насколько мне известно, любой роман или рассказ, затрагивающий тему пандемии, также поднимает тему списков «что читать во время эпидемии». Означает ли сам факт существования таких списков что-то большее, чем просто попытку заполнить страницы и телеэкраны чем-то злободневным?

Мне стало интересно, почему в стране, которая порочит гуманитарные науки и учёных сферы НТИМ (Науки, Технологии, Инжинирнг, Математика), в стране, которая урезает бюджет искусства, в которой поэзия, романы и искусство в целом воспринимаются как что-то «пушистое», выдуманные истории для женщин (которые являются главными потребителями любого искусства) в данный момент стало появляться много статей о художественной фантастике. Авторы некоторых статей не являются литераторами, но они стали также продвигать повестку о фантастических книгах. Книгу «Чума» Альбера Камю стали покупать в разы чаще. Во Франции эта книга в топе всех списков продаж. Роман «Бледный конь, бледный всадник» Кэтрин Энн Портер, описывающий эпидемию 1918 года, восстал из небытия. Я снова перечитала его. Лихорадочные посылы этого романа удивительны.

Я не встречала статей, в которых бы явно говорилось о том, почему некоторые люди обращаются к литературе во время кризиса. Несмотря на это, я полагаю, что скрытый мотив этого литературного воскрешения заключается в том, что все «новости» и «факты» – безличны, даже когда они подаются под видом чьей-то личной истории, они занимают место «воодушевляющей новости». Например, ребёнок, который машет своему дедушке через стекло, благородная медсестра, работающая «на передовой» или любезная молодая женщина, которая приносит продукты своей пожилой соседке. Цель всех этих историй – минутный всплеск эмоций у читателей, которые находятся дома. Их задача – эмоциональная манипуляция. В то время, как хорошая литература полностью переносит читателя в другой мир, захватывает его сознание целиком.

Существует множество писателей, манипулирующих чувствами читателей также беспощадно, как телевидение. Они исполняют все желания читателей и поэтому их книги раскупают как горячие пирожки. Они играют важную роль в культуре также, как и вкусная еда. В своей жизни я наталкивалась на детективы, которые можно было щёлкать один за одним как орешки и если я натыкалась на уже прочитанный мной роман, я не могла вспомнить развязку до самого конца, иногда и вовсе не вспоминала. Читать такие книжки – это как есть шоколадки в постели. Я только за. Они могут быть полезны в моменты, когда смерть близко, возможно она неизбежна, по крайней мере некоторые читатели могут погрузиться в истории, находящиеся за гранями их представления, за гранью бесконечных заевших пластинок на телевидении и в интернете. Моя чаша терпения, касательно бесконечных новостей о вирусе, переполнена. Я стараюсь их избегать.

На последнем совместном ужине, который я посетила 7 марта, зашла речь о книге «Декамерон» Джованни Боккаччо. 11 марта я приболела. У меня была боль в голове и теле, озноб, кашель, спазмы в грудной клетке, но не было жара. Неделю я пролежала в постели и симптомы постепенно исчезли. Не знаю, был ли это CoVid-19, но все это время я не могла забыть о «Декамероне» и постоянно к нему возвращалась.

В прологе красочно описывается «смертельный мор», разгулявшийся во Флоренции. В начале описаны опухоли, размером с яблоко, растущие в паху и подмышках заражённых. Заразиться можно через человеческий контакт и особенно через контакт с одеждой заражённого. Писатель также описал несколько вариантов реакции людей на эту чуму. Первая группа людей решает жить «отдельной и уединенной жизнью», находиться в воображаемой безопасности. Вторая группа людей уходит в отрыв и веселье, пренебрегая всеми предостережениями и законами. Третья группа людей старается поступать разумно, не поддаваться панике, но и не игнорировать опасность. Все оказываются уязвимыми. Трупов становится настолько много, что город превращается в большую гробницу. Это чтение было катарсическим.

Семь женщин и трое мужчин, бежавших от чумы в сельскую местность в «Декамероне», рассказывают друг другу истории, чтобы скоротать время, пока в городе бушует чума. Это истории об остроумии, подвигах и страсти. Это истории о наших уязвимых, сексуальных и смертных телах, о том, что мы живы, но знаем, что умрём. Они трагичны и комичны. Они о полётах – высоких и низких – которые может совершить наше сознание. Все эти истории актуальны и сегодня.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ