7 романов, раскрывающих тайные желания или страхи

Мартин Фурнье Уотсон, автор книги «Торговец сновидениями», исследует скрытое значение снов в литературе. Только начав работать над своим первым романом, «Торговец сновидениями», я не думала над тем, как читатели примут книгу, пронизанную последовательностями снов. Я не имела ни малейшего представления о том, скольких читателей отталкивают сны в художественной литературе. Хотя не могу их винить за негативную реакцию на длинный отрывок или главу, которая вдруг заканчивается фразой «а потом я проснулся». Если не принимать во внимание нечестность использования такого приема, мне всегда казалось, что, если им грамотно воспользоваться, то сновидения могут здорово обогатить историю. И мне определенно очень понравилось включать их в свою книгу.

Викторианцы, например, были очарованы снами, и викторианские авторы инстинктивно чувствовали, что, несмотря на свою хаотичность, сны могут выявить наши глубоко спрятанные страхи или же скрытые желания. Таким образом, для автора они могут стать очень полезным инструментом, благодаря которому можно рассказать читателям о персонажах. Более того: раскрыть то, чего персонажи сами еще не осознают.

Я провела небольшое исследование, посвященное давней традиции использования сновидений в литературе, и с удовольствием представляю вам список книг, авторы которых использовали мир сновидений для отражения и изучения реальной жизни своих персонажей.

«Грозовой перевал», автор Эмили Бронте

Это один из моих любимых викторианских романов, я даже эпиграф к своей книге позаимствовала оттуда. Бронте весьма экономна в описании снов в своей классической истории потерянной любви. Но те сны, о которых она все же пишет, весьма эффективны. Пугающие или дурные сны – то, что нужно для готической литературы с её призрачными особняками и нависающими небесами.

В самом начале «Грозового перевала» наш рассказчик, мистер Локвуд, видит мучительный сон, в котором ему приходится провести ночь в комнате, принадлежавшей давно умершей Кэтрин. Кэтрин в облике ребенка пытается залезть в окно, а он изо всех сил стремится её удержать. Позже Локвуд рассказывает о своем сне, в котором ему привиделась встреча с Хитклиффом. Однако реакция Хитклиффа наводит на мысли: возможно, призрак Кэтрин нечто большее, нежели плод воображения Локвуда?

Второй описанный в романе сон увидела Кэтрин. Она на кухне рассказывает его Нелли вскоре после того, как приняла предложение Линтона. Во сне она выбирает участь изгнанницы из рая, живущей в пустоши, где они с Хитклиффом провели большую часть детства. Радость от того, что ангелы вернули её на землю, говорит о том, что она выбирает Хитклиффа, а не Линтона. Самое интересное во сне – то, что он пересекся с реальностью, поскольку ознаменовал главный сюжетный поворот в романе. Хитклифф, прячась в тени, слышит слова Кэтрин – она говорила, что он недостоин стать её мужем. Он убегает и не слышит, как она рассказывает о своей глубокой любви к нему.

Столь же известная, сколь и сестра Эмили, Шарлотта Бронте также свободно описывает сны в «Джейн Эйр». Одной из главных тем романа стал талант Джейн, несмотря на трудное детство и частые эмоциональные вспышки, превратиться в идеальную женщину викторианской эпохи – всегда спокойную внешне, подавляющую или скрывающую сильные чувства. Именно благодаря снам читатель узнает, что маскирует Джейн за сдержанным поведением, погружается в её страхи и мечты.

В соответствии с обычными суевериями той эпохи, сны в «Джейн Эйр» − это предвестники беды. Например, когда одному из персонажей снятся дети, вскоре он получает известие о смерти в семье. Когда Джейн снятся дети, а это в течение недели происходит неоднократно, это указывает на её тайное желание выйти замуж за Рочестера и стать матерью.

Почти всегда сны Джейн фокусируются на этих отношениях и мотиве их обреченности. Она грезит о Рочестере, шагающем так далеко впереди, что она не может догнать его и пробирается сквозь руины Торнфилда (еще один символ), а Рочестер остается лишь пятнышком вдали. Также ей снится Бланш Ингрэм, женщина, которая, по её мнению, на время завладела сердцем Рочестера. Бланш закрыла перед Джейн ворота Торнфилда.

Даже после того, как её свадьба срывается и она убегает, Джейн все еще терзают сны о Рочестере. Несмотря на внешнее стремление бросить его, у неё не получается разлюбить и забыть.

Поскольку шедевр Дю Морье – это во многих смыслах пересказ «Джейн Эйр», немудрено, что он тоже открывается зловещим сном и знаменитой строкой: «Прошлой ночью мне приснилось, что я вновь в Мэндерли». Благодаря сну, которому посвящена почти вся первая глава, создается мрачное настроение романа. Она прогнозирует рассказчику беспокойное путешествие – на месте дороги домой образовались лесные заросли.

Сны в романе фигурируют редко, но эффект от них колоссальный. Например, когда Максим впервые оставляет жену одну ночью, её сны тревожны. Так же, как во сне Джейн Эйр о Рочестере, миссис де Винтер снится, что она гуляет с Максимом по лесу, но догнать его не может, он все время отворачивается от неё.
Благодаря её снам читатель осознает, что рассказчику не избежать преследований Ребекки. «Даже в мыслях и снах я вижу Ребекку».

Заканчивается книга, как и началась, сном. Незадолго до развязки миссис Винтер проделывает долгий путь в Мэндерли, то теряя сознание, то приходя в себя. И в этих снах её связь с Ребеккой становится сильнее. Сперва она опускает взор и видит, что её собственный мелкий почерк сменили длинные наклонные буквы в исполнении Ребекки. Она смотрит в зеркало и видит отражение Ребекки.

Этот последний сон – отсылка к началу и напоминание о том, что миссис де Винтер никогда не сможет отделаться от этого призрака. Даже после событий романа она все еще видит сны о Мэндерли.

В бесподобном постколониальном пересказе «Джейн Эйр» Рис от лица Берты (Антуанетты) каждая из трех частей романа содержит описание важного сна. Первый сон Антуанетты короток, это просто прогулка по лесу. Однако она слышит чьи-то шаги, некоего человека, который её ненавидит. Этот сон символизирует не только осознание того, что недавно освобожденные темнокожие жители Ямайки недолюбливают Антуанетту и её белую креольскую семью, но и намекает на будущие неудачные отношения с Рочестером.

Позже, когда отчим говорит, что к ней приехал поклонник, ей вновь снится лес. В этот раз сон сложнее, а предчувствие брака уже вполне очевидно. Её ведет сквозь лес незнакомый человек, который её ненавидит. Антуанетта боится, но чувствует: иного выбора, кроме как следовать за ним, у неё нет.

Когда на чердаке в Торфилде она видит третий и последний сон – о том, как она бегает по дому, опрокидывая зажженные свечи и поджигая занавески, мы понимаем, что она уже полностью погрузилась в предопределенное или вызванное обстоятельствами безумие.

В лучших традициях викторианской и готической литературы сны дают возможность подсознанию рассказчика, запертому в клетке времени и обстоятельств, вырваться на волю. Как мы видим, антиутопия вполне может воспользоваться тем же приемом. В Океании, мире Уинстона Смита, история постоянно переписывается. Нужно удовлетворять потребности настоящего. А любое инакомыслие есть ни что иное, как мыслепреступление против партии. В этом мире сны Уинстона – это билет на свободу.

Именно в снах на поверхность прорываются подавленные воспоминания. То ему снятся мать и сестра на тонущем корабле. То он просыпается со словом «Шекспир» на устах, но не помнит, что оно значит. В конце концов, свобода сновидений все же вызывает сознательную память, и он просыпается во время сна о матери. Это воскрешает воспоминание о том, как они с сестрой во время войны прятались в подземных убежищах.

У многих снов Уинстона есть и пророческое значение. Ему снится его возлюбленная, Джулия. Он видит, как она сбрасывает одежду на залитом солнцем поле, которое ему кажется Золотой страной. Когда они встречаются, этот сон полностью сбывается. За семь лет до событий романа ему снится голос. Он говорит, что они встретятся там, где нет тьмы. Со временем он убеждается в том, что это был голос О’Брайена, человека, которого он считает частью подпольного сопротивления. К сожалению, этот сон сбывается в министерстве любви, где Уинстона пытают. Но даже здесь его сны указывают на упорство надежды. Ему все равно постоянно снятся мать и Джулия в Золотой стране, и эти сны дарят ему отдых и исцеление.

Фредова, главная героиня романа, видит сны не о будущем, а о прошлом. В её жизни больше угнетения, чем даже у Уинстона Смита. Поэтому она старается не вспоминать семью и друзей, которые у неё когда-то были. Естественно, прежняя жизнь иногда возвращается к ней в снах. Она мечтает очутиться в старой квартире, где когда-то жила с мужем, но вся мебель исчезла, а одежда в шкафу ей не подходит. Её также преследует повторяющийся кошмар – её попытка бегства с дочерью. Она тянет дочь сквозь папоротниковый лес, пытается её защитить, однако дочь уносит прочь неведомая сила, и Фредова лишь смотрит, как девочка протягивает к ней руки.

Главная героиня – рассказчица ненадежная, поскольку она пытается построить новую жизнь на том, чего нет. Иногда она рассказывает о чем-то, затем начинает все заново, признаваясь, что в прошлый раз наврала.

То же самое и со снами. Однажды ей снится сон о том, как она утром просыпается и обнимает дочь, однако ей грустно, поскольку она осознает, что это неправда. Затем ей снится, как она просыпается после этого сна и видит, как к ней в комнату входит её мать с подносом с едой. В финале она просыпается в своей реальной жизни, и задается вопросом: может, все происходящее лишь сон?

Это невероятно умный детективный роман, выдержанный в кафкианском стиле. Берри приводит нас в мир, где шпионы выслеживают людей через сны. Кстати, роман оперирует к логике сна (всегда идет дождь, в зданиях полно тайных ходов и тоннелей), к тому же не всегда ясно, спит ли человек или бодрствует.
Когда клерк Чарльз Анвин мистическим образом получает повышение до должности детектива в своем агентстве, ему поначалу кажется, что произошла некая ошибка. Но для того, чтобы её исправить, ему необходимо разыскать своего пропавшего босса, детектива Трэвиса Т.Сайварта. В итоге становится понятно, что Сайварт, вероятно, застрял во сне, куда он отправился за грабителем. И Анвин вынужден последовать за ним.

Не думаю, что в какой-либо книге сновидения использовались столь ловко, как в этой. Осознанные сны, в которых человек верит, что проснулся, даже когда они продолжаются, и общие сны – все это играет определенную роль. В этом мире сны можно даже записать и воспроизвести в сознании другого человека. Самое необычное произведение детективного жанра!

В последней бесподобной книге Томпсон Уолкер маленький университетский городок оказывается заражен таинственной сонной болезнью, которая, по всей видимости, вызывает у инфицированных необыкновенно яркие сны. Начинается все с одного ученика, затем быстро распространяется по школе, затем и по городу. Здесь нет ученых, которые могли бы выяснить, как возник этот вирус, как его вылечить и долго ли длится инкубационный период.

Томпсон Уокер описывает много, много снов, чтобы исследовать жизнь своих персонажей наяву. Однако неожиданный поворот заключается в том, что большинство снов, о которых мы читаем, принадлежат здоровым людям. Мэй, студентка колледжа, соседка по комнате первой заболевшей девушки, мечтает очутиться в церкви со своей семьей, поскольку чувствует себя перед ними виноватой за то, что уехала из дома. Молодой преподаватель и новоиспеченный отец по имени Бен без конца видит кошмары, в которых жена его бросает, а дочь умирает. А пожилой преподаватель по имени Натаниэль грезит о своем партнере Генри, который из-за маразма больше с ним не живет.

В конце концов, нам удается познакомиться со сновидениями некоторых инфицированных, и тогда все становится по-настоящему увлекательным. Томпсон Уокер играет с идеей вещих снов и даже с тем, что вся жизнь может быть прожита во сне, если при этом для сновидца она более реальна, нежели покинутая им настоящая.

Перевод: ne-ta-lady
Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ