Возможно, моя племянница – перевоплощение Ширли Джексон

Автор: Си Джей Хаузер

Моя сестра дала ясно понять: она хотела бы, чтобы я прекратил настаивать на том, что её ребёнок – реинкарнация Ширли Джексон . Но только послушайте.

Некоторые причины, почему моя племянница, возможно, является перевоплощенной Ширли Джексон.

Моей племяннице 8 месяцев. Она родилась в старом доме Ширли Джексон, в Уэстпорт, Коннектикут. Моя сестра и шурин купили его, когда хотели завести семью. Вы знаете, кто такая Ширли Джексон? Уверен, вы знаете, но если нет, то все, что вам нужно знать о ней, это то, что она была одним из самых известных авторов, писавших о:

1) Детях
2) Домах с привидениями

Сестра и её муж утверждают, что имя Теодора просто «пришло к ним», но когда я думаю о имени Теодора, то вспоминаю Теодору Крейн, возможно, самого крутого персонажа в самом известном произведении Джексон, «Призрак дома на холме» . Джексон отдает Теодоре все лучшие арки («Чью руку я сейчас держала?») и самые действия. Если бы вы были призраком Ширли Джексон, и вам предстояло переродиться, и если бы в вашем старом доме жила беременная женщина, не дали бы вы себе имя самого крутого персонажа, которого создали?

Если бы вы были мной, разве не заглянули бы в бесконечно черные глаза моей племянницы, на её пухлое, что-то знающее лицо, и не удивились?

Если сможете, то представьте выражение лица моей прекрасной, измождённой сестры, когда я приехал к ней в больницу и озвучил эту теорию.

«Нет», – сказала она.
«Привет, маленькая Ширли», – прошептал я подменышу в люльке.

Элинор удивленно подняла глаза. Девочка отодвинулась от стола, упрямо не желая пить молоко… «У нее есть чашка», – объясняла мать… «Там, на дне, звёзды, и дома она пьет молоко только из этой чашки. Вечером будешь пить молоко из чашки со звездами, а сейчас выпей немножко из стакана, ну пожалуйста. Будь умницей».

Не пей, внушала Элинор девочке, требуй чашку со звёздами; как только тебя обманом уговорят стать как все, не будет тебе больше ни чашки, ни звёзд. Девочка снова взглянула на нее, улыбнулась с полным пониманием (на щеках появились маленькие ямочки) и упрямо мотнула головой.

Молодец, подумала Элинор, молодец, ты умная и отважная.

– Ширли Джексон, «Призрак дома на холме»

В доме (роман «Призрак дома на холме») живет призрак. Это связано с тем, что что-то плохое произошло между Элинор и её матерью. Женская забота между дочерью и матерью показана в книге как суккуб-уроборос. Мать заботится о ребёнке, дитя заботится о матери, в конце концов оба остаются в одиночестве и не могут больше ничего дать.

Именно так дом Джексон стал домом с привидением. Он становится физическим воплощением домашней сферы, где живет забота. Дом является пристанищем силы женского разочарования, злобы, страха, жестокости.

Джексон прославилась благодаря своей работе еще при жизни, но была знаменита прежде всего как автор жанра ужасов. Ширли писала о домах с привидениями, потому что дома являются тем, что олицетворяет домашнюю жизнь. Это было иначе, пока читатели и критики не пришли к пониманию, что дом с привидением, описанный Джексон, это троп, который способен передать эмоциональную реальность женской заботы и материнства в 1959 году. Что это значит, чувствовать себя угрожающе? Быть заключенным в этом чувстве? Ощущать то, что оно может убить тебя?

Ширли спрашивает нас: как возможно, что мать и дочь живут в доме и не замечают того, что в нем появляется призрак?

Ни один живой организм не может долго существовать в условиях абсолютной реальности и не сойти с ума; говорят, сны снятся даже кузнечикам и жаворонкам.

– Ширли Джексон, «Призрак дома на холме»

Когда моя сестра и шурин вернулись с западного побережья в Уэстпорт, Коннектикут, с целью завести семью, они хотели современный дом. Всё, что у них было, было стильным, сделанным на заказ. Так что когда они сказали, что хотят приобрести странный, викторианский дом с башней и крыльцом, я был удивлен. Но они влюбились в это место.

Время, которое провела Ширли в «Indian Hill House», как его стали называть, было коротким, но полным событий. Она и её муж, Эдгар Хайман, критик журнала Нью-Йоркер, жили в Уэстпорте с их четырьмя детьми с 1949 года, до 1950 года, когда была опубликована «Лотерея», а их восьмилетнего сына, Лоуренса, катавшегося на велосипеде, у подъезда к дому сбила машина. После данного происшествия семья Джексон-Хайман подала в суд на Уэстпорт. Согласно Джуди Оппенгеймер, одной из биографов Джексон, несчастный случай «настроил Ширли против Уэстпорта навсегда», и семья вернулась в Вермонт.

Но все было не так уж плохо. По словам Рут Франклин, последующего биографа, Джексон любила материнство. Дом был просторный, в нём было достаточно комнат для шести членов семьи, а также для гостей, которые останавливались здесь на некоторое время. Семья приняла Ральфа Эллисона, который предположительно закончил «Неведимку» в третьей башне дома – сейчас там уголок чтения Теодоры. Говорят, Дж. Д. Сэлинджер (который, по-видимому, был единственным, кого люди, никогда не бывавшие в Коннектикуте, называли отшельником) играл в мяч с мальчиками Джексон – прямо из окна детской Теодоры, между живыми изгородями, вы можете увидеть аккуратно постриженный газон.

Семья Джексон-Хайман была мощной парой в литературном плане. Они устраивали вечеринки на открытом крыльце дома Indian Hill House, на одной из которых побывал поэт Дилан Томас. Оппенгеймер писала: «Алкоголь, дым и бесконечная риторика». Джексон и Томас «встретились на огромном крыльце, которое обвивало дом… [Джексон] призналась мне, что она была одной из тех женщин, которых Дилан Томас обманул на заднем крыльце дома». В наши дни на крыльце висит фальшивый исторический плакат. Он был сделан моим озорным дядей в том же стиле, что и настоящий плакат, который висит на крыльце Уэстпортского исторического сообщества. Его подделка гласит: «В 1949 году, на этом крыльце, у Ширли Джексон произошла литературная встреча с Диланом Томасом». Моя сестра до сих пор держит кресло-качалку на этом крыльце и иногда садится в него, чтобы покормить ребёнка.

В эти дни дом Джексон – это место, где моя сестра создаёт свою семью. Когда я прихожу к ней в гости, я не могу перестать думать: а что, если дух Ширли Джексон вернулся в этот дом в форме моей племянницы? Это произошло потому, что она не может покинуть это место (she was haunting the place), или потому, что она была здесь счастлива?

Я должен признаться, что поначалу Indian Hill House пугал меня.

Мы вместе двинулись вперед, не в силах постичь, что дом наш обезображен, разрушен и унижен.

– Ширли Джексон, «Мы живём в замке»

Мне было страшно не потому, что я думал, что в доме есть привидения. И я не боялся того, что сестра может быть несчастлива, находясь в этом доме. Она и шурин прекрасные, весёлые люди, которые создали прекрасного, весёлого ребёнка.

Я боялся потому, что, как и многие другие писатели, я нарцисс. Я волновался о том, что это все значит лично для меня.

«Призрак дома на холме» никогда не был для меня любимым произведением Джексон. Моя самая любимая книга Джексон – «Мы живём в замке», который является призраком дома, но под другим углом: он завязан на сёстрах. Семья Блэквуд была убита во время обеда, сахар в сахарнице был отравлен. Выжили только две сестры и их пожилой дядя. Мэри-Кэт и Констанция жили одни в семейном доме, том самом «замке» из названия. Они жили вместе, потому что любили друг друга. Мэри-Кэт безумно любит Констанцию, а она заботится о Мэри-Кэт, несмотря на её странности и дикость. Они живут вместе, потому что они видели в семье ужасы, которые никто другой не поймёт (убийства, отношения между Мэри-Кэт и её отцом, в которых прослеживается абьюз). Разве те, кто находится за стенами замка, смогут понять эти вещи? Их изолированное женское счастье попадает под угрозу, когда за Констанцией начинает ухаживать мужчина. Любовь – это то, что разделило сестёр. Все пошло наперекосяк, когда этот мужчина появился у них дома. Он разрушил их странный, домашний рай. А Мэри-Кэт отчаянно пытается прогнать его из дома и с глаз сестры.

В конце концов, когда этого человека выгнали, сёстры буквально забаррикадировались. Будучи окруженными стенами своего замка, они закрыли двери и стали вновь жить одни.

Интересно, единственный ли я читатель, который был рад такому стечению обстоятельств? Кто так думает, тот, наверное, понимает, что для произведений Ширли Джексон это – хэппи энд.

В моём понимании, дом семьи Блэквуд показал нам, что замок может быть тем местом, которое ограничивает твою свободу, но также может быть и защитой от тех людей, которые не понимают природу твоей травмы – причину, по которой твой дом стал населён призраками.

Когда моя сестра вышла замуж и переехала в дом Ширли Джексон, а позже завела ребёнка, я подумал: «Мы те, кто жил в замке. Кто боялся, что она станет жить за стенами с её новой любимой семьёй, а я стану Мэрит-Кэт, которая осталась одна со своими печалями».

— Страх, — начал доктор, — есть отказ от логики, добровольный отказ от разумных шаблонов. Мы либо сдаемся ему, либо боремся с ним; компромисс тут невозможен.

– Ширли Джексон, «Призрак дома на холме»

На неделе, когда сестра принесла ребенка домой, я понял, как я ошибался. «Мои сиськи скоро отвалятся», – сказала она и уселась в кресло-качалку. Даже несмотря на то, что из её уст вырвалось множество ругательств и криков, она выглядела как героиня картины эпохи ренессанса, посвящённой материнству. «Не мог бы ты помыть этот и дать мне другой», – сказала она, протягивая мне накладку на сосок. «Вот, держи», – сказал шурин.

Я мог расплакаться, так счастлив я был в тот момент. Я был внутри замка.

Когда сестра вернулась на работу, а её муж занимался ребенком днем, я заехал к ним на неделю, чтобы помочь. Я всегда считал, что мне повезло с шурином. Он один из моих самых любимых людей. Мы поменяли подгузники, отошли от Теодоры, обсудили то, о чем трубили на CNN, а также поговорили о наших любимых мультфильмах для взрослых. Это была прекрасная, тихая неделя. После того как я ушел, он сказал сестре, что я могу появляться как член семьи – без приглашения.

Сейчас я могу задержаться у сестры, когда угодно. Я готовлю, дразню собаку, играюсь с ребёнком, могу спросить, как себя чувствуют соски. Даже сейчас я чувствую себя странным вампиром, которому повезло быть приглашенным войти. Не знаю, почему я так боялся, что этого не будет.

Или знал? Потому что я прочитал истории о том, что семьи должны быть защищены от посторонних стенами и секретами. Истории, которые описывают материнство как что-то закрытое от посторонних глаз.

Мне кажется, причина, по которой я так хочу, чтобы моя племянница была Ширли Джексон – я хочу верить, что женщинам, особенно матерям, больше не нужны истории о домах с привидениями. Надеюсь, что мы стали меньше молчать о том, что происходит за нашими стенами. Хочу верить, что мы найдем новую руководящую метафору. Я знаю, это еще не так, но, возможно, мы уже достаточно близки к такому времени, чтобы на это надеяться. Несмотря на всё, моя сестра живёт в доме Ширли Джексон, не отгораживаясь никакими стенами.

Я хочу, чтобы моя племянница была Ширли, чтобы она смогла это увидеть своими глазами.

Я прочитал историю Теодоры в башне, где Эллисон закончил «Неведимку». Я гоняю с ней пластиковый мячик на лужайке, где в мяч играл Сэлинджер. Я сижу с ней в кресле-качалке на крыльце, где Джексон ухаживала за Диланом Томасом. Если с этого крыльца посмотреть за спину, то мы увидим её дом, но если вглядеться, то над газоном, как и над незапертыми воротами, мы увидим «чашки со звёздами».

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ