The Guardian: «Легкие миры» Татьяны Толстой – элегичный русский сборник рассказов

Рассказы этого сборника, впервые за последние двадцать пять лет вышедшего на английском языке, населены умершими возлюбленными, родственниками и друзьями.

В произведениях Татьяны Толстой всегда есть что-то провидческое. На первых страницах сборника «Легкие миры» рассказчица – может быть, сама Толстая, а может, и нет – признается, что начала писать только после перенесенной операции на глазах в 1983 году. В течение трех месяцев после операции ей приходилось жить на ощупь: столько времени понадобилось, чтобы зажили швы. Став на время слепой, отрезанной от внешнего мира, «каким-то внутренним зрением я начала видеть яркие образы из своего прошлого». Писательница считает, что это передалось ей от деда (Толстая – внучка советского писателя Алексея Толстого ), который тоже мог «видеть прошлое в мельчайших деталях – каждую пуговицу на пиджаке, каждую складку на одежде».

За последние 25 лет — это первый сборник автора, вышедший на английском языке (в переводе Тани Мигдал – прим. пер.) и, как нам кажется, «Легкие миры» знаменуют собой поворот к ностальгическому восприятию мира. Создается впечатление, будто она боится забыть прошлое.

Книга начинается с рассказа «20/20», и он задает тон всему сборнику. До наступления мрачного будущего из ее романа «Кысь» еще далеко. На страницах новой книги один за другим появляются умершие бабушки и дедушки, умершие любовники, умершие знакомые. Рассказчица слышит голоса «посреди московской городской вони», которые «поют, словно им нет нужды думать о завтрашнем дне». Многие из этих рассказов – погребальный плач по домам умерших, по квартирам, где больше не задернуты шторы, по шкафам, набитым одеждой, которая была в моде еще до начала мировых войн. Дача на берегу озера из рассказа «Невидимая дева», где некогда проживали три поколения семьи автора. Умерший отец, который приходит к дочери в ее снах, при этом одетый как в молодости. В рассказе «Студень» приготовление этого блюда представляется ей как ежегодное жертвоприношение, совершаемое посредством отваривания разрубленных коровьих ног «до тех пор, пока вся боль и вся смерть не выйдут из них, свернувшись пакостным легким войлоком».

Чувствуется, что это уже другая Толстая – более мудрая и менее ироничная. Ей не нужно прибегать к сюрреализму, чтобы прошлое стало казаться сном. Ее персонажи могут оказываться где угодно – в Греции, в Италии или в Соединенных Штатах, – но их неизменно сопровождают яркие видения из той жизни, которую они проживали раньше. Вскоре после распада Советского Союза она написала, что «русский писатель сейчас чувствует себя дряхлым стариком на необитаемом острове ... Он не знает, что делать». Может быть, ему следует уехать (о чем, похоже, свидетельствуют эти рассказы) и с любовью вспоминать этот остров, находясь на другом берегу.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ

Источник: Aetherial Worlds by Tatyana Tolstaya review – an elegiac Russian collection