Ольга Токарчук: стремительный взлет и политическая актуальность выдающейся польской писательницы

Автор: Ханна Вебер (Hannah Weber)

Ольга Токарчук , свет польской литературы, в этом году взяла штурмом англоязычный мир, выиграв престижную Международную Букеровскую премию. Мы побеседовали с писательницей о проблеме ее произведений в контексте возрастающего польского консерватизма.

Польская писательница Ольга Токарчук вспоминает, насколько шокирована она была, когда, будучи на писательской стипендии в старом имении в Шотландии, она обнаружила, что часть мебели относится к 16 веку. «У нас нет такой стабильной реальности, — говорит она. — Польша — проходная всей Европы». Со всеми проходящими мимо людьми, войнами и режимами подобные предметы можно встретить только в музее.

На протяжении многих лет Токарчук была удостоена многих наград в Польше и Европе, но мало освещена в англоязычной сфере. Это изменилось в мае, когда ее роман «Бегуны» (Flights) выиграл Международную Букеровскую премию, обратив на нее внимание англоязычного мира. Спустя несколько месяцев ее роман «Веди свой плуг над костями мертвых» был издан на английском.

Я встретила Токарчук в прошлом месяце в офисе ее агента, спрятавшемся среди дворов Ноттинг-Хилла, зеленого респектабельного района Лондона. Из небольшого фойе меня проводили в комнату с высокими потолками и дубовыми шкафами, до краев забитыми книгами и папками. По центру располагался широкий деревянный стол, сделанный как минимум 100 лет назад. Мне потребовалось время, чтобы заметить саму Токарчук, практически затерявшуюся среди этого книжного рая. Она сидела в одиночестве на низком стуле, ссутулившись за столом и кутаясь в шаль, а пара круглых очков в толстой оправе отражали осенний свет и скрывали ее глаза.

Город Клодзко в Силезии, недалеко от места жительства Ольги Токарчук.
Фотография: Stefan under a CC License

Разговаривая на английском, мы затронули много сложных тем, включая политику границ, вызывающую споры в Центральной и Восточной Европе. Сама Токарчук живет в небольшом доме метров за 200 от чешской границы, в Силезии, регионе, который включает части Польши, Чехии и Германии. «Я очарована концепцией границ, — говорит она. — Одна из моих книг, «Дом дневной, дом ночной» , была своего рода изучением границ, так как я осознала, что граница всегда находится между двумя вещами, что рассвет всегда интереснее дня или ночи». В 2015 году Токарчук получила приз Brückepreis, который вручают людям из любой сферы (другими победителями становились также политики, актеры и историки), чья работа способствовала лучшему взаимопониманию между народами.

«Эта мифология смещающихся границ очень сильна в моей семье — можете представить себе, моя бабушка родилась подо Львовом, который сейчас входит в состав Украины, и, живя на одном и том же месте, она трижды меняла гражданство! Она была гражданкой Австро-Венгрии, Советского Союза и Польши». Именно такое движение, отсутствие которого тревожило ее в шотландском поместье, снова и снова возникает в «Бегунах». Когда я спросила о связи, она упомянула польского философа и эмигранта Зигмунта Баумана , который создал понятие «текучая современность». В одноименной книге он пишет: «Что было разорвано, не склеить обратно. Отбросьте надежды на тотальность, будущее, так же как и прошлое, вы, входящие в мир текучей современности».

Ее наблюдения за текучестью в Центральной и Восточной Европе напомнили мне о довольно старом эссе Милана Кундера , в котором он пишет: «Французы, русские или англичане не привыкли задаваться вопросами о выживании своего народа. Их гимн говорит лишь о величии и вечности. Польский же гимн начинается с фразы "Еще Польша не погибла..."» И все же мы задаемся вопросом, принесла ли эта нестабильность новые возможности в литературу, порождая новые формы магического реализма и сюрреализма — от Кафки до Ласло Краснахоркаи до самой Токарчук.

Токарчук излучает любопытство, так же, как и ее проза. Пока я готовилась к нашему интервью, она сменила динамику беседы, забросав меня вопросами («как вы считаете, эта книга была изучением безумия?»), и мне пришлось сильно постараться, чтобы не превратиться в интервьюируемого. Не удивительно было узнать, что Токарчук обучалась на психоаналитика и практиковала несколько лет до того, как стала писательницей.
«Реальность — то, что мы воспринимаем с множества разных точек зрения, и для меня это самое главное определение литературы, — ответила она, когда я спросила, как психоанализ повлиял на ее творчество как писателя. — Мы в том положении, где каждый может посмотреть вокруг, описать то, что мы видим, и вот мы уже имеем готовый роман». Ее опыт в сфере психологии нельзя отрицать. Ее герои теряют свою «героичность» и становятся больше похожими на обычных людей, с возможностями расти, меняться и удивлять. Она представляет героев смотря не на них, но смотря их глазами и воспринимая мир так же, как они.

«Если вы спросите, до сих пор ли я приверженка Фрейда, я, конечно же, скажу нет! Это так не работает, — улыбается она. — Но я не могу представить современного интеллектуала, не знающего основных идей Фрейда. Я не думаю о них как об эмпирически верных, я думаю о них как о необходимых метафорах и мифах». Писатели сильно вкладываются в работу метафор и создание мифов: люди переносят вокруг эти метафоры, живут ими, часто подсознательно — отсюда и влияние, которое они оказывают на нашу политическую жизнь. «Предпосылка демократии в том, что мы должны осознавать себя, — говорит Токарчук, — чтобы мы могли принимать решения».

Я спросила ее о переводах и о том, каково это, издаваться на других языках. Вопрос особенно актуален для «Бегунов», философском романе о полетах. Оригинальное польское название, «Bieguni», это название русского старообрядческого культа, которые верили, что постоянное передвижение это способ избежать зла. Bieguni имеют славянский корень biegać, что значит бежать или убегать. При отсутствии английского эквивалента было ясно, что название нужно поменять. Переводчица Дженнифер Крофт предложила «полеты» (flights), и Токарчук осталась довольна, ведь оно тоже имеет много значений — не только путешествие по воздуху, но также и течение времени, поспешный отъезд (я спешу, я «полетела» — прим. пер.) или экстравагантную идею (полет фантазии). Как бы то ни было, при смене названия книга потеряла часть своего метафорического и метафизического значения.

Структура предложения на польском языке достаточно гибкая, что делает ее неоднозначной. Но эта неоднозначность полезна, возражает Токарчук, не только для поэзии, но и для критики политиков: вы можете сказать что-то значимое даже не говоря про это. Политики и известные активистские группы в Польше напали на Токарчук с обвинениями в антинационалистических и антирелигиозных идеях. Но когда я спросила ее об этом, она напомнила мне, что «Веди свой плуг над костями мертвецов» (2009) и «Бегуны» (2007) были написаны при совершенно другом политическом климате. Чуть более десяти лет назад, утверждает она, все открывалось. Это было до того, как глобализм стал ругательством. «Но теперь мы живем во времена закрытости — я слышу, как закрываются двери», — говорит она. Я отвечаю ей пессимистично, так как тоже слышу, как закрываются двери, но, к моему удивлению, у нее есть надежда: «Я правда верю, что у демократии есть внутренний защитный механизм... который сможет противостоять современным анахроничным правительствам».

Скриншот из «Следа зверя», киноадаптации романа Ольги Токарчук «Веди свой плуг над костями мертвых»

Повествование играет важную роль в демократической самозащите. Для Токарчук, самосознание или истории, которые мы рассказываем себе о себе, являются основой демократии. Она высоко оценивает недавний фильм «Клир» (другое название в русском прокате «Духовенство» — прим. пер.) за его разоблачение коррупции в польской католической церкви, который имеет явный эффект на общественное мнение накануне предстоящих в следующем году парламентских выборах. «След зверя», снятая в 2017 году киноадаптация романа «Веди свой плуг над костями мертвых», может иметь похожий эффект в экологических кругах. Имя главной героини, Янины Душейко, недавно появилось на демонстрации ЮНЕСКО, направленной для защиты Беловежской пущи от лесорубов — один из демонстрантов нес плакат «Янина Душейко не простит вас», как намек на жестокую месть героини тем, кто стремится уничтожить природу ради наживы. Сама Токарчук, как вегетарианка, феминистка и защитница Партии Зеленых, занимает позицию, противоречащую более консервативному действующему правительству Польши.

Токарчук зарекомендовала себя как одна из ведущих европейских писательниц и мыслительниц. Ее книги резонируют не только своим превосходным повествованием, но и своими моральными и философскими утверждениями. Ее приверженность к изучению тем феминизма, границ и экологического кризиса сказывается на том, что ее работа это одновременно радость чтения и призыв к оружию. В свете современного политического климата и надвигающегося разрушения окружающей среды, «подобно Титанику», по ее словам, последствия никогда не были столь далеко идущими и столь же неотвратимыми.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ