Музыка ради выживания: музыкальный мир «Острых предметов»

В «Острых предметах» HBO (экранизация романа «Острые предметы» Гиллиан Флинн журналистка Камилла Прикер возвращается в свой родной городок в штате Миссури для расследования ряда убийств и разгадки прошлого собственной семьи. Зачастую она делает это под зловещие звуки Led Zeppelin в своих наушниках или колонках автомобиля. В особняке ее матери Адоры и отчима Алана Креллина звучат более сдержанные мелодии: современная классика, лаунж середины века, французский джаз.

Сериал использует музыку удивительными и разнообразными способами, саундтрек повествователен, является частью самой истории. В этом режиссеру Жан-Марку Валле помогла Сьюзан Джейкобс, являющаяся первой лауреаткой Эмми за музыкальное руководство, чья карьера началась в далеком 1986-м с сериала «She’s Gotta Have It» (рус. «Ей это нужно позарез»).

Во вторник мы поговорили с Джейкобс, чтобы послушать о том, как они с Валле создали музыкальный мир сериала.

Спенсер Корнхабер: Во вступительной заставке «Острых предметов» звучит музыка, являющаяся также частью самой истории. Как это влияло на вашу работу?

Сьюзан Джейкобс: Поскольку Жан-Марк не привлекал к работе композиторов, все планировалось заранее. Над многими вещами мы работали еще до начала съемок. На экране музыка всегда исходит из какого-либо источника. Это забавно. Я встречала людей, которые с вызовом говорили: «В этой вступительной заставке есть саундтрек». А я отвечала: «Нет. Это что-то из iPod’a Камиллы.»

Студия была заинтересована в чем-то с элементами триллера — загадкой или убийством — без использования саундтрека. Люди привыкли слушать музыку, чтобы снять напряжение. И мы использовали iPod, чтобы достичь этого.

Корнхабер: «Dance and Angela» Франца Ваксмана интерпретируется в различных музыкальных жанрах во вступительной заставке каждую неделю. Как вы выбрали именно эту песню?

Джейкобс: На самом деле, это песня из коллекции Алана Креллина. Жан-Марк решил: «Давайте начнем с музыки Алана, будем двигаться от нее». Потому что это голос дома: проигрыватель Алана работает 24/7.

Корнхабер: Расскажите о «Cupcake Kitty Curls,» хип-хоп интерпретации «Dance and Angela»?

Джейкобс: [смеется] Она взорвала Shazam — люди просто одержимы! Она была написана Марком Бэтсоном, мы с ним давно сотрудничаем. Он прекрасный автор и продюсер. Когда мы думали о хип-хоп версии, я подумала: «О, я точно знаю, куда обратиться». На Фэйсбуке Марк спросил: откуда взялся этот текст и что он значит? Вы думали об этом?

Корнхабер: Это слова, написанные на теле Камиллы?

Джейкобс: Да. Мы просто дали ему кучу слов, написанных на ее теле, он выбрал именно эти и срифмовал их. На самом деле, он создал и расширенную версию, используя все слова, так что мы выпустим и ее, потому что люди просто сходят с ума по песне.

Корнхабер: Эта песня настолько отличается от всего остального в сериале. Как долго вы думали о том, чтобы сделать что-то неожиданное?

Джейкобс: Вступительная заставка действительно является зеркалом того, что происходит. В сериале есть хип-хоп: Тупак, Снуп Дог, Эминем. Жан-Марк делает все целенаправленно.

Музыка — это внутренний голос Камиллы и Алана. Они оба сталкиваются с трудностями в отношениях с Адорой и оба убегают в мир музыки. Поэтому она всегда держит при себе iPod. А Алан слушает свои пластинки, пытаясь выжить в браке с Адорой. Адора словно изолировала его, и она явно больше заинтересована в городском шерифе, чем в собственном муже.

Так что музыка нужна им, чтобы выжить. В музыке также прослеживается тема матери [например, «Motherless Children» Стива Миллера и «Dear Mama» Тупака]. Потому что все связано с Адорой: она — человек, с которым они все имеют дело.

Я имею в виду, что этот сериал имеет тонкости. Это что-то, к просмотру чего люди будут возвращаться дважды и трижды, чтобы заметить некоторые вещи.

Корнхабер: Расскажите о Led Zeppelin. Почему они стали голосом Камиллы?

Джейкобс: О Led Zeppelin Марк сказал мне почти с самого начала. «Было бы здорово, если бы вы могли осуществить это». И «осуществить это» — огромная часть этого уравнения. Потому что Led Zeppelin известны своими ограничениями: одна песня на фильм и тому подобное.

Это одна из тех групп, которая помогала многим людям в подростковом возрасте. Жан-Марк подумал: «Я не дожил бы до 21 без этих ребят». Многие из нас выросли в 70-е, и эта группа рассказывала о нашей жизни. Можно было поставить любую из их песен и настроение сразу менялось.

Мы знали, что Камилла будет слушать что-то, что имеет большой вес, что-то, что будет иметь силу в той сцене в третьей серии, где ее соседка говорит: «О, да ладно. Неудивительно, что ты здесь. Ты же не умеешь слушать музыку». Это должно было быть что-то с историей, что-то, что люди могли бы почувствовать. Настолько сильное, что людям даже не нужно знать, кто такие Led Zeppelin. Когда она поставила «Thank You», это меня просто поразило. Как много настолько значимых групп существует?

Корнхабер: Вы хотели, чтобы зрители думали о предыстории этой музыки? Я видел, что некоторые пишут о том, что Led Zeppelin считаются мачо или даже женоненавистниками, и, возможно, это неким образом связано с характером Камиллы. Вы подразумевали это?

Джейкобс: Нет. Это чистый эскапизм. Я ни о чем подобном не читала, а в наши дни люди видят скрытый смысл во всем.

Корнхабер: Камилла действительно не слушала музыку до того инцидента в больнице. Вы знали кого-нибудь похожего в своей жизни? Что вы думаете о людях, которые не слушают музыку?

Джейкобс: Я знаю таких людей. Они слышат музыку где-нибудь в ресторане на заднем плане, но не понимают ее силу. Не знаю, где я была бы, если бы у меня не было музыки. Она открывает столько возможностей. Жан-Марк использует ее так: «Я могу поставить эту песню и почувствовать это, или поставить другую и почувствовать вот это». Словно человек стоит на месте, а все вокруг него меняется.

В наши дни отношение детей к музыке сильно отличается от отношения моего поколения. Потому что у нас был определенный набор песен, которые мы слушали снова и снова, мы все говорили об одних и тех же исполнителях: нравится тебе The Who или нет, Rolling Stones против Beatles, все в таком роде. Тогда не было такого количества музыки, как сейчас, и мы чувствовали ее одинаково.

Все изменилось, теперь люди воспринимают музыку индивидуально, через свои алгоритмы, и это чертовски меня пугает. Я все еще почти всегда слушаю музыку на пластинках, мне нравится, что начинают играть другие песни, если полениться и не встать, чтобы сменить их. Не сидеть же там и не слушать одну песню, чтобы потом включать ее снова и снова. Таким образом я имею возможность невольно послушать весь альбом, подумать о нем, понять, что он не заканчивается на песне, которую я считаю любимой. Может быть «Little Red Corvette» очень хорош, но можно погрузиться и глубже.

Корнхабер: Вы упоминали о знаменитых сложностях с получением прав на использование песен Led Zeppelin. Как вы их уговорили?

Джейкобс: Мы постарались объяснить, что «Острые предметы» могут сделать для некоторых детей, могут изменить их отношение к музыке. У вас могут быть проблемы с беспокойством, проблемы психического характера, проблемы с издевательствами, и вы можете уйти внутрь себя, изменить это, слушая музыку в наушниках или сидя в своей комнате и слушая записи. Я хотела, чтобы дети поняли, что музыка — это нечто большее, чем что-то, что играет на заднем плане.
Я думаю, Led Zeppelin решили: «Да, это правильно. Для этого мы делаем это».

Корнхабер: Так в этих переговорах о правах вы на самом деле вели глубокие разговоры о роли музыки.

Джейкобс: Да. Я не пыталась ничего продать. Я просто думала, что любая группа должна быть рада, что ее представляют таким образом. Девушка там, слушая их музыку, говорит: «Тебе даже не нужно быть в больнице. Ты можешь выбраться отсюда».

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ