Подавление эмоций: как «Цветы на чердаке» вдохновили современных писательниц

Автор: Сара Хьюз

Новый телесериал «Острые предметы» — это ещё одно произведение, испытавшее влияние нашумевшего бестселлера из 80-х.

«Острые предметы» — сериал, который вы просто обязаны посмотреть этим летом, замкнутая история о властных матерях и рассерженных дочерях, экранизация первой книги знаменитого автора Исчезнувшей , Гиллиан Флинн .

В сериале, состоящем из восьми эпизодов, Эми Адамс играет роль беспокойной журналистки Камиллы Прикер, которая возвращается в родной город, чтобы сделать репортаж о серийных убийствах, и обнаруживает, что её прошлое грозит поглотить её. Флинн описывает историю одновременно как вестерн и анализ материнской власти.

Но основное влияние на Острые предметы оказала книга, которая ходила по рукам и передавалась от одной девушки к другой пару десятилетий назад: Цветы на чердаке Вирджинии Эндрюс (опубликованная под именем В. К. Эндрюс). Как и в этой истории, которая повествует о детях семьи Доллангенджер, которые вынуждены прятаться на чердаке, пока их не заслуживающая доверия мать борется за наследство, роман «Острые предметы» также наделён готическими элементами. Влияние «Цветов на чердаке» также прослеживается в напряжённых отношениях между яростной травмированной Камиллой и её матерью Адорой (в сериале её роль исполняет Патриша Кларксон), увядающей южной красавицей с нарциссическими чертами.

«Те, кто прочтут "Острые предметы", сразу распознают влияние "Цветов на чердаке", — рассказала Гиллиан Флинн в интервью для New York Magazine. — У меня была книга из дешевого магазина, которую я давала почитать всем своим друзьям. Раз в год я перечитываю "Цветы на чердаке", если мне нечего читать».

Она не единственная, кто так думает. В начале восьмидесятых, задолго до процветания жанра книг для подростков, молодые девушки узнавали о жизни, любви и всём на свете из двух книг: из Навсегда Джуди Блум и «Цветов на чердаке». Блум была всеобщей крутой тётушкой — её реалистичные и остроумные истории успокаивали тех, кто волновался о первых месячных или первом сексе, тогда как Эндрюс называли «Эмили Бронте поколения MTV», а её книги, повествующие о том, что не следовало обсуждать в приличном обществе — об убийствах, инцесте, ампутации, изнасиловании, — воспринимали как таинственную контрабанду, которую девушки постарше передавали из рук в руки.

В книге было много тайн и секретов: один из важных сюжетных моментов в «Цветах на чердаке» — это чувства Кэти и Криса, появившиеся за время их заточения, и этот сюжетный поворот казался тринадцатилетним подросткам удивительно нормальным. Последующие книги коснутся таких неудобных вопросов, как: торговля детьми, что делать, когда твой возлюбленный оказывается твоим дядей и как справиться с решением твоей семьи назвать тебя в честь умершей сестры и спрятать от мира.

«О книгах мне рассказала няня-старшеклассница моей подруги, — вспоминает романистка Сара Гран . — Она сказала, что они слишком "взрослые" для меня, так что я мгновенно ими заинтересовалась». Гран называет Эндрюс «гением»: «её произведения настолько уникальны, что никто, кроме неё, не мог написать их».

С ней согласна и её коллега Меган Эбботт , которая пишет детективы. Она добавляет, что обложка книги притягивала её, как магнит. «Я никогда не забуду, как впервые увидела в доме своей лучшей подруги "Цветы на чердаке" в оригинальной обложке с замочной скважиной, — говорит она. — Меня заворожил её внешний вид, она словно приглашала меня заглянуть в жизнь призрачной семьи. Это абсолютно безумные книги, и я считаю это наивысшей похвалой. Они приводят тебя в самые тёмные и мрачные места».

Пока девочки-подростки взахлёб зачитывались Эндрюс, критики не были столь добры. Washington Post назвала роман «дрянью и мешаниной», а саму Вирджинию Эндрюс «худшим писателем всех времён», а New York Times поинтересовался у читателей «Моей милой Одрины», мрачного и пугающего романа: «Разве здравомыслящие люди захотели бы узнать больше?»

Судя по продажам книг, захотели. Было продано более трёх миллионов экземпляров «Цветов на чердаке» в мягкой обложке. «Моя милая Одрина» возглавляла список бестселлеров New York Times в течение трёх дней после выхода. К 1986 году, когда Вирджиния Эндрюс умерла от рака груди, было продано более двадцати четырёх миллионов копий.

«Я думаю, что её произведения привлекательны тем, что она переносит универсальное понятие юности в возвышенную плоскость, — говорит романистка Робин Вассерман , чей бестселлер Девушки в огне показывает ту же напряжённость чувств. — Чувство несвободы, осознание, что твою судьбу решают взрослые с тёмными и гнусными мотивами, искушение запретной любовью...»

Кассандра Клэр , автор книжной серии «Орудия смерти», добавляет: «Её книги сочетают в себе силу сказок и их страшные элементы. "Цветы на чердаке" вдохновлены сказкой о Гензеле и Гретель, в самом романе есть отсылки к историям о ведьмах и пряничных домиках».

Хочется поспорить и заявить, что Вирджинии Эндрюс удалось так точно отразить подростковую неуверенность в будущем и тревогу благодаря собственному опыту. Ко времени публикации «Цветов на чердаке» ей уже было 50 (хотя, как и любая южная леди, она предпочитала скрывать свой возраст, каждый раз называя разные цифры в своих немногочисленных интервью), и она с трудом передвигалась. По её мнению, это могло произойти из-за падения, прогрессирующего артрита и неудачной операции. Свою взрослую жизнь она провела чуть ли не в полной изоляции со своей матерью, которая никогда не читала книг Вирджинии.

Мы до сих пор не знаем всей правды о состоянии здоровья писательницы. Раннее интервью с журналом People, где писательница изображена в инвалидном кресле, позволяет предположить, что она не могла самостоятельно передвигаться, и хотя автор яростно это отрицала, она признавалась: «Кэти чувствовала себя, как в тюрьме, и я хорошо её понимаю. Это были мои чувства. Когда я перечитываю книгу, я плачу».

«В душе Вирджиния была романтичной школьницей с Юга, любящая фильмы с Бетт Дейвис», — рассказывает Энн Пэтти, которая редактировала первые романы (бренд В. К. Эндрюс продолжил своё существование и после смерти автора). Она описывает писательницу как «маленькую, словно куколка, всегда безупречную, в одежде пастельных тонов».

Конечно, значение имел и её собственный опыт — она знала, что значит быть лишённой свободы, что значит быть одинокой. Но это не значит, что она не могла веселиться. На её инвалидной коляске мы вместе съезжали с холма, весело смеясь. О героях своих книг она часто говорила: «Какие бы новые пытки для них изобрести?»

Возможно, ключ к успеху Вирджинии Эндрюс — и то, к чему приобщается Флинн в «Острых предметах» — это вивисекция женского гнева. Кэти, героиня «Цветов на чердаке», может выглядеть безупречной, но внутри она в ярости. Книгу и её продолжения можно назвать долгим воплем, исполненным бессвязной ярости.

«Её книги заставляли людей чувствовать себя некомфортно, — подмечает Эбботт. — Это "истерические" книги о женщинах, вырывающихся из-под контроля и потому опасных. Полагаю, что нам неприятно размышлять о том, что эти книги рассказывают о молодых женщинах и о нас самих. Нам легче не читать эти книги и оставаться в неведении».

Перевод: EffieLynx
Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ