Создаем идеальное окружение для нуара

Автор: Брендан Даффи

Чем это место выделяется? Какие истории и людей оно вызывает в воображении? Какие чувства, мысли и страхи я хочу будить у читателей, пока мы вместе? Такие вопросы я задаю себе, создавая вымышленное место на основе реального, с характером и энергией, как у полноценного персонажа.

Хорошему детективному роману требуется многое: плеяда ярких персонажей, высокие ставки, захватывающий сюжет и продуманный темп повествования. Также ему необходимо выразительное окружение, способное вызывать беспокойство. На мой взгляд, происходят ли действия книги в обычном пригороде, безлюдной глуши или в городе, известном всему миру, именно внимание автора к окружению делает множество хороших романов великими. Заядлый читатель знает, что полноценное понимание места – это больше, чем просто расстановка декораций. Не инертный предмет, не задник сцены, на которой играют актеры, а движущая сила, дающая необходимый контекст и обосновывающая мотивы персонажей и их реальный опыт. Окружение делает историю реальной. Это верно как для полицейских процедуралов, так и для психологического триллера, готического романа или любого другого поджанра.

Мой собственный последний роман, «Властитель бури» (The Storm King), находится на стыке нескольких жанров, но я знаю, что если сказать вам: «Действие происходит в милом приозерном пансионате с большим заброшенным викторианским причалом на севере», – образы этого места немедленно появятся у вас в голове. Они не будут идентичны тем, что я нарисовал в своей голове, но это нормально: вступительные главы романа достаточно подробно описывают окружение, чтобы мы могли оставшуюся часть книги исследовать его вместе. Но окружение в конечном итоге – больше, чем просто физическое описание местности.

«Тон» и «атмосфера» – термины, часто используемые читателями и обозревателями для оценки романа. Это понятия литературного словаря, которые все понимают, но которым сложно дать определение. Я считаю, что есть тенденция разбирать элементы книги на отдельные категории, тогда как реальность больше, чем диаграмма Венна. В диаграмме тон и атмосфера имеют значительное пересечение с окружением, когда речь заходит о восприятии места. Возможно, атмосфера – это в небольшой степени индивидуальность окружения, а тон – объявление назначения окружения. Может быть, для оживления окружения мы должны принять его во внимание и проработать так же тщательно, как и любого другого персонажа.

Некоторые авторы именно так и поступают.

Дублин из цикла романов «Дублинский отдел по расследованию убийств» Таны Френч – удивительный пример живого окружения, помогающего понять персонажей и их действия. Если знакомство с книгами Френч у вас еще впереди, то приятного чтения. В каждом романе повествование ведется от лица разных детективов: находчивых, бесчестных и мрачных, как ночь. На протяжении цикла мы становимся свидетелями накопления и растраты ирландских богатств, расцвета кельтского экономического чуда и призрачного наследия его руин. Сменяющиеся сцены намекают нам о тягости нового благосостояния для старой инфраструктуры и на локальную структуру соседних районов. Мы видим, как дороги, появившиеся на месте древних коровьих троп, теперь забиты застрявшими в пробке внедорожниками и справляются с потоком в настоящем так же жалко, как продуваемый насквозь домишко справляется с капризами погоды спустя сто лет забвения. Как и в подвале готического особняка, в Ирландии Френч есть места, которые вы не захотите посещать после наступления темноты.

Френч преуспела не только в близком знакомстве читателей с городом и его жителями, но и помогла понять персонажей и их мотивацию благодаря проявленному вниманию к географии города, его многогранности и экономической иерархии. Город Дублин – чрезвычайно важная часть ее книг. Мы видим это в групповых диалогах и когда пытаемся предсказать действия ее героев. Окружение не ограничивается улицами, по которым ходят персонажи Френч, и домами, в которых они живут – это и язык, на котором они говорят, и мысли в их голове.

У всех мест есть своя уникальная история, дающая писателю богатые возможности для заимствования. Конечно, это может обернуться против автора, если он попытается притвориться лицом осведомленным, не являясь таковым – в этом случае максима «пиши о том, что знаешь» оказывается очень полезной. Мало что может разрушить чары романа так успешно, как ошибочное высказывание о географии или местных обычаях. Но если вы должным образом знакомы со своим окружением, оно дает вам необыкновенную возможность околдовать читателя, перенеся знакомое место на страницы книги. Превращая нашу реальность в свой вымысел, вы оставляете свой след. В вашем воображении знаменитый парк может быть не ухоженным, а заброшенным. А может, в целях создания напряженной сцены знаменитый пляжный городок окажется не приветливым, а зловещим. Как и персонажи, каждое место имеет свой настрой, и для автора умение прорабатывать его – это незаменимый инструмент, делающий окружение, даже существующее реально, исключительно вашим.

Я живу в Нью-Йорке, странном месте, чьи бесчисленные вымышленные версии могут быть знакомы людям лучше, чем реальный город, и получаю огромное удовольствие, когда вижу автора, описавшего какой-нибудь аспект Нью-Йорка на сто процентов верно. Есть множество блестящих авторов, великолепно с этим справившихся: книги Ричарда Прайса и Дона Уинслоу окутывают неприукрашенным реализмом, но последний мой любимый пример – это высоко оцененная книга Виктора Лаваля «Подменыш» ( The Changeling ). «Подменыш» начинается как волнующий роман о Нью-Йорке, но прежде чем превратиться в нечто более мрачное, он дает нам идеальную сцену в метро: потрясающую, забавную, тщательно продуманную мозаику из фрагментов «только в Нью-Йорке».

Представьте себе неистовый ураган событий, которые вы не хотели бы видеть в метро, а потом ситуацию, которая, вопреки всему, разрешилась замечательно для всех причастных. Неповторимое удовольствие – наблюдать, как сцена, изначально кажущаяся знакомой, развивается совершенно неожиданным образом. Как читатель, реально знакомый с окружением, я получаю встряску и внезапное понимание точки зрения автора об этом месте. Стиль и доброта Лаваля делают эту сцену умиротворяющей, но на протяжении «Подменыша» он показывает, как правильно размещенное и тщательно проработанное окружение сцены может захватить внимание читателя и дать ему почувствовать себя подсматривающим за кулисы другой жизни. Именно так я себя и чувствую, когда читаю удивительно атмосферный детективный цикл Луизы Пенни , разворачивающийся в Квебеке; увлекательный лондонский цикл «Корморан Страйк» Роберта Гэлбрейта (псевдоним Джоан Роулинг ), мрачный Осло в цикле Ю Несбё «Харри Холе». При правильной реализации читатель смотрит одним глазком на чей-либо повседневный мир, и на следующие триста страниц его тайны и конфликты принадлежат читателю.

Альтернативой переносу реального места на страницы является создание полностью вымышленного окружения. Не придется разбираться ни с неудобной географией, ни с расстояниями. Никакой тирании фактов, вокруг которых должен плясать сюжет. Не надо переименовывать знакомую или, возможно, затертую до дыр локацию. Свобода при создании своего окружения колоссальна, но у этого пути свои вызовы. Даже будучи полностью вымышленным, успешное окружение должно быть тщательно проработано как реальное место, и населяющие его персонажи должны казаться плоть от плоти этого места. Используя реальное существующее место, можно позаимствовать его притягательность, но, начиная с чистого холста, требуется проработать его историю самому. Выдающимся авторам, таким как Рут Ренделл , С. Дж. Бокс и Сью Графтон , это дается проще, чем есть на самом деле.

Для меня жанр ужасов – это наиболее наглядный пример мест с полностью проработанной историей и даже собственной волей. Особенно в этом преуспевает Стивен Кинг . Возьмем Жребий Салема : поражающий воображение портрет города, склоняющегося перед кошмаром. Хотя главного героя и мучают тревожные детские воспоминания, начало романа показывает город в основном как идеальное место для жизни. Это общество, в котором люди приветствуют друг друга на улице и не думают закрывать двери на замок. Но по мере развития событий люди начинают пропадать, и горожане даже не отваживаются выйти наружу ночью. Город заболевает, страх – его рак. Страницы романа пропитаны расползающимся, а затем и пульсирующим ужасом. Атмосферу можно потрогать пальцами, а разложение города ощущается особенно остро, отражаясь в моральном падении героев и становясь символом конца эпохи в жизни американского городишка. В хорошей компании с другими кинговскими персонажами «Жребий Салема» не переживает своего исцеления.

Я считаю, что Кинг достиг пика, создав отель «Оверлук» в Сиянии . Отель активно действует на протяжении романа, и некоторые персонажи книги не просто попали под его влияние, но и подчинились ему. Сущность непередаваемо коварная, она подталкивает ко многим событиям сюжета через атмосферу и галлюцинации. Кое-где она, подобно Яго, капает яд в уши Джека Торренса. Персонажи живут в отеле, но в то же время отель поселяется внутри них. Кинг делает «Оверлук» не просто чудовищно проработанным окружением и полноценным персонажем – просторный отель и есть главный антагонист «Сияния».

Не стоит и говорить, что каждому роману для того, чтобы стать успешным, требуется колоссальная и всепроникающая атмосфера места в масштабах «Сияния». Существует столько же способов рассказать историю, сколько и самих историй. Писательский труд – это выбор: не каждая деталь, которую вы знаете об окружении, появится в финальной рукописи, но работа, которую вы проделаете за кулисами, покажет реальность ваших персонажей, их взаимодействия друг с другом и со своим окружением. Тщательная проработка окружения и умение преподнести читателю свое видение и крепко увлечь его – лучший способ для писателя доказать, что он не зря ест свой хлеб.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ