Давайте поговорим о полях. Мы производим книги. Поля важны. Вы знаете, насколько важны?

Автор: Крейг Мод (Craig Mod)

Во время полета на самолете я недавно смотрел фильм, который заставил меня заплакать. Фильм был любовной историей, но та часть, что была про любовь, не заставила меня плакать. Сцена, которая заставила меня плакать, была про бумагу.

Основное внимание в фильме уделялось небольшому отделу по производству словарей одного японского издательства. В нем было только четыре или пять человек. Они работали над словарем, создание которого занимает пятнадцать лет. Пятнадцать лет. Сцена, которая зацепила меня, была в конце. Человек, возглавляющий проект по производству этого словаря, встретился с изготовителем бумаги. Они тестировали бумагу.

«Хммм, она недостаточно прилипает к пальцам», — сказал глава проекта, листая тестируемую книгу, которую принес с собой изготовитель бумаги.

«О, правда?» — спросил изготовитель бумаги.

«Да, посмотрите, идеальная бумага для словарей прилипает к пальцам, но не прилипает к другим страницам. Эта бумага недостаточно прилепляется к моим пальцам».

Глава проекта по изготовлению словарей подошел к нему сзади, взял другой словарь и показал изготовителю бумаги образец идеального удобства. Это именно та вещь, которую вы никогда не заметите до тех пор, пока не будете жить и дышать словарями. «Вот, пробуйте перевернуть эти страницы», — сказал глава проекта. Изготовитель бумаги попробовал и отреагировал восклицанием: «Ооооо!» — будто бы часть матрицы была раскрыта перед ним. Затем он извинился и, низко кланяясь, закричал: «МЫ БУДЕМ СТАРАТЬСЯ ЕЩЕ СИЛЬНЕЕ!»

В этот момент я обнаружил, что мои глаза покраснели.

Возможно, это и была любовная часть истории: два человека совместно работали над решением проблемы, которую часто сначала не замечают, а потом эта проблема всегда всплывает.

Хорошо обдуманные решения, связанные с несущественными или незначительными моментами, в совокупности влияют на величие. (Минимальный интервал после тире или прочерка при онлайн-редактировании, например.) Творческий процесс, связанный с этими решениями, является в равной части покорностью и усердием. Покорность, чтобы пробовать снова и снова. И усердие, которое позволит стерпеть свои глупые провалы достаточное количество раз, для того чтобы найти правильное решение.

Изготовление печатной книги – сложный процесс. Если вы никогда этого не делали, вам будет трудно вообразить, насколько это сложно. Каждая деталь требует внимания. А деталей много. Я пощажу вас и не стану их всех перечислять. Но поверьте мне, если вы будете думать о всех этих деталях до того, как начнете изготовление, вы никогда не начнете. Кроличья нора глубока. (Метафора, происходящая из «Алисы в Стране Чудес», означающая долгий и трудный путь.) Это справедливо для изготовления чего угодно, а не только книг.

Если бы Джордж Накашима был сейчас здесь (что было бы удивительно, т.к. он мертв), я уверен, он был бы больше чем рад обсуждать бесчисленное количество раз сложности, связанные с нюансами придания определенной формы куску дерева. Мы бы сказали: «Хорошо, хорошо, мистер Накашима, мы все поняли». А он бы сказал: «Послушайте, ребята, чтобы создать прекрасный предмет мебели, мы должны оставить дух дерева. Вы даете дереву вторую жизнь… Вы можете сделать предмет, который будет жить вечно, если будет использоваться аккуратно».

Вечно.

Осязаемые вещи продолжают жить. Осязаемые вещи имеют грани, их изготовление может быть завершено, они являются предметами из дерева, или из целлюлозы, или из железа, в которых замысел авторов останется неизменным навечно. Легко забыть этот фундаментальный факт, так как мы живем онлайн и производим виртуальные вещи. Виртуальность не имеет границ, виртуальность бесконечна. Мы обмениваем солидность и надежность реальных вещей на мгновенный и бесконечный доступ. Это довольно хороший обмен.

Печатная книга – это нечто вроде коэффициента. Каждая секунда, потраченная на раздумья, на тестирование, на повторное тестирование, на тестовую печать, на тестирование печати и на тому подобные вещи, проявит себя сто тысяч раз в виде восторга читателей, живущих сейчас, и читателей будущего. И если читатель не заметит, они почувствуют разницу. В это вы должны поверить.

Рассмотрим здания. Вы можете не быть архитектором, но вы можете быть тронуты красивым местом. Места, в которых закрываешь глаза и чувствуешь легкую руку архитектора, чье мастерство раскрывается в том, как звук и воздух движутся вокруг вас. Попробуйте это когда-нибудь. Пойдите в ваше любимое место, пространство. Закройте глаза и дышите медленно, ощущая, насколько качественно это пространство сделано. Однако вы можете ощутить и пренебрежение или безразличие к этому месту. Есть одно здание в Токио, которое будто бы ненавидит весь мир. Когда стоишь в его тени, ветер становится каким-то зловещим, воющим, злым. Оно поглотит вас, если вы закроете глаза, здание не хочет, чтобы вы стояли рядом с ним. Его крутящиеся двери даже убили ребенка спустя неделю после открытия здания. Это НЕ приятное здание. Вы не являетесь архитектором, но вы знаете, что здание плохое. В нем нет стульев Джорджа Накашимы.

Наличие надлежащих полей в книге говорит о многом. Говорит о том, что нам небезразлична страница. О том, что нам небезразличны слова. Небезразличны настолько, что мы добиваемся гармонии между словами и страницей книги. Мы не собираемся размазывать текст по всей странице, чтобы сократить расходы на печать. Нет, мы не будем этим размазыванием заставлять слова падать в сточную канаву.

Книга с нормальными полями говорит: «Мы уважаем тебя, дорогой читатель, и тебя тоже, дорогой писатель, и тебя, дорогая книга».

Давным-давно я приехал в MoMA (Нью-Йоркский музей современного искусства). Это был последний день выставки скульптур Ричарда Серры (Richard Serra). Я не думал, что музей закрывается так рано. Я пришел за 10 минут до закрытия. Однако я все же купил билет и пошел в музей. Он был пуст. Работники музея разрешили мне бродить одному в течение 45 минут. Скульптуры впервые вызвали у меня слезы. В тот время, когда я скользил туманным взглядом по несуразным, громадным, изогнутым железным плитам, я мог чувствовать сильную любовь и внимание в колебаниях, балансе, плавных изгибах этих объектов искусства. Меня удивили мои слезы. Я был немного утомлен.

Книга, напечатанная на лучшей бумаге, но без полей или с неправильными полями, ужасна. Выражаясь более мягко, такая книга – это грустно. (Начало «жизни» ни одной книги не сочетается с плохими полями.) Я знаю, это звучит резко. Но книги с неудачными полями — это как молоток с трехсантиметровой ручкой. Уверен, вы сумеете вбить гвоздики, но это вам вряд ли понравится. Книга с жуткими полями никогда не будет удобной для читателя. Такую книгу воспринимаешь как нечто сжатое, нечто, что вызывает клаустрофобию. Книга не увлекает вас, естественно, вы не хотите тратить время на чтение.

С другой стороны, дешёвая шероховатая бумага с красивым текстовым блоком, аккуратно расположенным на странице, заставляет знающих людей улыбаться (и тех, кто не является знающими людьми, получать удовлетворение от книги). Такая книга говорит за своих издателей: «Возможно, у нас не было денег, чтобы печатать на более хорошей бумаге, но нам насрать». Отношение «нам насрать» не требует большого капитала, только внимания, покорности и усердия. Такое отношение – это лучшее, чем вы можете пропитать весь процесс производства. Отношение «нам насрать на то, что у нас нет денег» (мы все равно будем делать качественно) проявляется в оформлении книги во многом, но возможно, больше всего — в полях.

«Книга – это гибкое зеркало, отражающее душу и тело», – так Роберт Брингхёрст начинает 8-ую главу своей основополагающей книги «Основы стиля в типографике». Эта глава называется «Оформление страницы». Брингхерст – замечательный типограф, он – кладезь типографских правил. Кроме всего прочего, он – поэт, вовлеченный в типографское дело. Его произведения еще не заставили меня плакать, но все же он заслуживает упоминания.

Вот как он описывает соотношения текстового блока и бумаги, другими словами, поля:

Страница – это листок бумаги. Еще это видимая и ощутимая часть, тихо сигнализирующая о гармонии в книге. На странице размещается текстовый блок, который должен хорошо с ней совмещаться. Вместе эти два компонента (текстовый блок и страница) создают антифональную геометрию. Одна лишь эта геометрия может привлечь читателя к книге.

Протяните руку к книге. Преданность делу и серьезность тех, кто делал эту книгу, проявляется в полях. Если поля какие-то не такие, насторожитесь. Скорее всего, в книге есть еще много других недостатков. Все авторы книг должны иметь в договоре с издательством пункт о том, какими должны быть поля. Протестую, Ваша честь. Никогда не обманывайтесь и не клюйте на обложку книги. Всегда помните, что обложка – это всего лишь защита для страниц с превосходными полями.

Оформление этого эссе поменяется со временем. Если мы вернемся на сайт medium.com (на котором опубликована эта статья) через несколько недель, месяцев или лет, то поля будут другими, цитаты будут оформлены более серым цветом, заголовки будут написаны другим шрифтом. Мы будем читать статью на новых устройствах: больших и маленьких фаблетах (нечто среднее между телефоном и планшетом), с помощью специальных очков и умных контактных линз. Ничто не стоит на месте.

Не отвергайте фиксированные страницы. Поля на электронных страницах необходимы, но поля на бумажной странице оказывают большее влияние на человека.

«50% облика страницы и ее целостности заключается в форме букв. Большая часть вторых 50% зависит от полей», – говорит Брингхёрст.

«Да, посмотрите, идеальная бумага для словарей прилипает к пальцам, но не прилипает к другим страницам», – сказал глава проекта по выпуску словарей.

«Можете сделать предмет, который будет жить вечно», – сказал Джордж Накашима.

«МЫ БУДЕМ СТАРАТЬСЯ ЕЩЕ СИЛЬНЕЕ!» – сказал изготовитель бумаги.

Сегодня мы устанавливаем поля, завтра завершаем книгу.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ