Как Тони Моррисон показала нам черных женщин

Автор: Лиз Двайер

Когда я сказала учителю английского, что хотела бы в своей дипломной работе писать о том, как представляются черные женщины в книгах Тони Моррисон , он ответил мне пристальным изумленным взглядом.

Это были девяностые, и Моррисон к тому времени опубликовала пять своих известных романов. Все пять – Самые синие глаза , «Сула», «Смоляное чучелко», Песнь Соломона и Возлюбленная – стояли на книжной полке моей матери. Я прочитала каждый. Но я была единственной чернокожей студенткой в классе того белого человека в Северной Индиане, и лицо моего учителя как бы говорило: «О чем идет речь в "Великом Гэтсби"?»

В это воскресенье, 18 февраля, в день 87-летия Моррисон, глядя на состарившийся любимый томик «Самых голубых глаз», который постоянно лежит на моем прикроватном столике, я вспоминаю этот случай с моим учителем. Существует (причем на протяжении десятилетий) так много поводов для того, чтобы отметить Тони Моррисон, внесшую огромный вклад в культуру нашего мира. Ее роман «Возлюбленная» был награжден Пулитцеровской премией за художественную литературу в 1988 году, за два года до того моего разговора с учителем. То, что он не знал, и, судя по всему, не хотел знать, – это то, что Моррисон – особенная писательница, показывающая, с помощью хитросплетений букв, что значит быть черной девушкой, вынужденной подчиняться и хранить секреты. К горлу подступает комок и скручивает живот, когда смотришь на Пеколу Бредлов в «Самых голубых глазах», показывающую всю ничтожность той, которой не повезло обладать кожей цвета лилии, гладкими, тяжелыми волосами и голубыми глазами. Когда я читала эту книгу, я впервые в жизни чувствовала себя услышанной, замеченной и понятой в литературном мире. Язык, эмоции, расовые и гендерные предрассудки, кипящие и выплескивающиеся – уродливая правда. Это то, что Моррисон удается преподнести так, как никому другому, это то, что дало право писателю Хуноту Диасу недавно сказать: «Моррисон может одним предложением описать каждого ублюдка на планете».

Когда я только начинала писать о Моррисон в своей школьной работе, я не имела понятия о деталях ее жизни, таких, как то, что она родилась в 1931 г. в Лорейне, штат Огайо, в судоходном и сталелитейном городке на берегах озера Эри, примерно в 30 милях к западу от Кливленда, там, где проживало много представителей разных народностей. Одна из моих самых любимых цитат Моррисон – слова из разговора с Диасом, когда она советует столпившимся в нью-йоркской общественной библиотеке: «Не пишите о том, что вам известно, старайтесь всегда узнать что-нибудь новое». Большинство работ Моррисон навеяны ее детством и юностью в Лорейне, они глубоко изложены в «Самых голубых глазах».

Я также ничего не знала о том, что книги Моррисон пишутся Хлоей Энтони Уоффорд, живущей в ее сердце. «Люди, называющие меня Хлоей, знают меня лучше всего, – говорит писательница журналу "Нью-Йорк" в 2012 г. – Хлое пишет книги». Toни – это просто имя, которым ее называли на протяжении студенческих лет, проведенных в Гарвардском университете, где она отвечала за дисциплину и действия, продиктованные расизмом, в старой черной школе. A Моррисон? Это фамилия ее бывшего мужа, с которым она смело развелась, будучи беременной их вторым сыном.

Моррисон никогда публично не обсуждала причины раскола семьи, но мне кажется, что развестись в 1974 г., будучи беременной, значит только одно: «Я и мои дети заслуживают лучшего». Стоит отметить, что в обществе, где часто творчество и молодые годы стоят на одной линии, Моррисон опубликовала свой первый роман в 39 лет. Она писала в ранние часы перед рассветом, после одинокая мама суетилась со своими сыновьями, а заканчивала свой день повседневной работой книжного редактора.

Тони Моррисон также является единственным автором, который вышел за рамки физического ужаса рабства, сделав акцент на ужасе психологическом, от которого особенно страдают чернокожие женщины. Я впервые задумалась, как мне сохранить своих собственных детей от ужасов порабощения. Смогла бы я убить своего собственного малыша, как это сделала Сете, главная героиня «Возлюбленной?» Каким расовым нападкам, которые я никогда не приму и не пойму, подвергались моя мама и ее сестры, бабушка, и остальные женщины моей семьи? Моррисон не только стала как бы моим собственным отражением, но и позволила мне увидеть женщин своей семьи. Я начала задумываться, чувствовали ли они, подобно Сете, отзвуки прошлого. Когда моя бабушка называла меня «белым сахарочком», а моего кузена «сахарочком коричневым», и говорила, дразня моего кузена, что «белый сахар всегда слаще», что она на самом деле имела в виду?

Проблемы цвета занимают центральное место в «Боже, храни мое дитя», романе Моррисон 2015 г., в котором у светлокожих родителей рождается темнокожий ребенок. Некоторые рецензенты решили, что тема книги уж очень близка теме «Самых голубых глаз». Однако, иногда, когда я встречаю «Черный – это красиво» в социальных сетях, я вспоминаю, как Моррисон сказала в 2004 году, что «Самые голубые глаза» – это реакция на данную фразу. Она сказала журналисту, что в 1960-х книги чернокожих писателей были уж очень позитивны и легки, она видела, что многое упущено, и если сейчас не поработать над этим, через некоторое время вообще никто не вспомнит, что не всегда все было красиво... Она не хотела предавать забвению истинные чувства чернокожих девочек и женщин. С «Боже, храни мое дитя», вероятно, Моррисон хотела нам напомнить, что «цветовая» проблема все еще существует в обществе. Вы сомневаетесь? Тогда зайдите в какую-нибудь социальную сеть, введите тег «Команда чернокожих» и «Команда светлокожих», и посмотрите результаты. А я подожду.

Когда Моррисон стала первой чернокожей женщиной, получившей Нобелевскую премию по литературе в 1993 году, я подумала, вспомнил ли об этом мой учитель английского, называя ее «эта Моррисон». Когда Опра превратила «Возлюбленную» в фильм, смотрел ли он его? И когда президент Обама наградил Моррисон почетной президентской медалью свободы в 2012 году, решил ли учитель прочитать хотя бы один из ее романов? В конце моего выпускного года он сказал, что поставил мне высшую оценку лишь потому, что ему было жалко портить мой диплом. «Ты самый худший писатель, который когда-либо у меня учился», – сказал он мне. Но я к тому времени уже не писала для него, как, вероятно, и Тони Моррисон, никогда для него не писавшая.

«Вся моя жизнь посвящена тому, что я что-то делаю для других, – сказала Моррисон журналу "Нью-Йорк". – Я – хорошая дочка, хорошая мать, хорошая жена, хорошая любовница, хороший учитель – да-да, это все я. Единственная вещь, которую я делаю для себя – это мое писательство. Это, действительно, по-настоящему свободная сфера, где я никому ничего не должна...»

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ