Джонатан Сафран Фоер не знает и не желает знать о ваших мемах

Автор: Хэйли Кэмпбелл, Buzzfeed

Мы поговорили с писателем о его новом романе «Here I Am» (досл.: «Вот он я») и о превращении в интернетный прикол.

С момента выхода предыдущего романа Джонатана Сафран Фоера, Жутко громко и запредельно близко, прошло 10 лет. За это время он получил немало наград, занялся преподаванием, написал передачу для канала HBO (которая пока лежит на полке) и начал писать несколько книг, но так и не закончил. «Просто не было чего-то, о чём мне бы хотелось писать, – говорит он. – Не настолько сильно или честно, чтобы не отрываться от проекта всё то время, что он займёт». Но всё же именно книга «Вот он я» увидела свет. Когда её читаешь, складывается впечатление, что это эмоциональная проверка, аутопсия развода. В основном кажется, что книга о человеке, смотрящем внутрь себя.

Фоер стоит в баре отеля, уставший, пытаясь пристроить свою книгу так, чтобы она никому не мешала. «Скорее всего, это моя наименее автобиографическая книга, – говорит он, хотя сам прошёл через развод два года назад. – Я не пытаюсь ничего понять для себя через написание книг. Хотя нет, это неправда, наверное, я пытаюсь понять всё через написание книг. Но для этого существуют психологи. Писательство же – это созидание. Не восстановление или искупление, а создание чего-то нового».

Он признаётся, что написание этой книги вымотало его больше, чем предыдущие. Но подумав над словом, которое бы описало её завершение, он останавливается на слове «удовлетворение». «Это – первый раз, когда по окончании книги у меня ощущение, что больше я ничего не хочу писать. Эта книга – самая личная. Я чувствую, что я выразил того себя, каким я есть сейчас. Наверняка я изменюсь, так же как и весь мир, и захочу выразить что-то новое, но прямо сейчас я как будто исчерпал все запасы».

За последнее десятилетие атмосфера вокруг Фоера изменилась, но он этого не замечает. Несмотря на то, что он часами лазает по интернету (если бы вы открыли его ноутбук в момент интервью, вы бы увидели «штук 12 вкладок YouTube о реконструкции Гражданской войны», потому что это интересует его сейчас, говорит он, на всякий случай уточнив, не знаю ли я кого-то, кто этим занимается), он никогда не гуглит себя. Если интернет – это город, то Фоер живет в бомбоубежище на окраине. Он понятия не имеет, что происходит за его дверью. И не знает, что воздух стал токсичен.

Благодаря отголоскам СМИ Фоер получил образ белого писателя-мужчины, от которого здравый человек старается отдалиться. («Ну, отдаляться от белых ребят – не самая плохая вещь в мире», – говорит он, пожимая плечами.) Несмотря на его работы, тот факт, что он – необычайно успешный белый писатель, живущий в Бруклине (как каждый необычайно успешный белый писатель), стал камушком, создавшим рябь на поверхности его карьеры, которая превратилась в волну сетевого гнева. Интернет-пользователи, возможно, и не читали его книг, не встречались с ним лично, и не знают о его жизни ничего, кроме слуха, что он ушёл от своей жены к Натали Портман (не предупредив последнюю), но уже единогласно пришли к выводу: Фоер – символ кротких и нуждающихся, роскошных и чрезмерно эмоциональных, человек, с которым вы однажды были вежливы, но он понял всё неправильно. Кроме карьеры автора бестселлеров, у Фоера есть вторая, неоплачиваемая, профессия – интернет-мем.

Но это всё не имеет ничего общего с тем, что он написал или сказал. Его единственное преступление – чёртова наивность, ведь Фоер не имеет ни малейшего представления о вышеупомянутом. И с этой точки зрения он как раз такой, каким видит его твиттер.

На мой вопрос он непонимающе переспрашивает, о чём я говорю. И ничего настолько не умаляет важность твиттера, как зачитывание его вслух. Он отвечает, закатывая глаза, что он узнал о слухе, что он ушёл от жены к Портман, не сообщив об этом самой актрисе, только в этом году, и то лишь после того, как Нью-Йорк Таймз опубликовали его статью о Натали (с которой он дружит с начала 2000-х). Вместо стандартной и прозаичной тысячи слов он и Портман придумали сценарий, где они оба открывают свою почту и разрешают Нью-Йорк Таймз опубликовать их недавнюю переписку. В поисках влюбленного Фоера между строк, люди обрезали письма, выкладывали их вне контекста, создавая одну большую иллюзию. До этого Фоер понятия не имел о таком слухе. Который, кстати, по-прежнему остаётся не больше, чем слухом. «После этого я написал Натали что-то вроде «Что это за фигня?» Она ответила, это интернет».

Куда идти, когда интернет сделал тебя посмешищем?

«Я не знаю ни о чём из того, что вы спрашиваете, – говорит он, поедая чипсы, заметно устав от этой темы. – Я не говорю, что это не интересно, вы просто спрашиваете не того человека. Я не знаю, что сейчас ценит культура, со мной об этом не поговоришь. Я не часто читаю что-то онлайн, я не подписан на журналы. Полагаю, что так я счастливее».

Не то чтобы у Фоера крошечный кругозор, и он далеко не отшельник. Просто ему любопытны только те вещи, которые ему интересны, а все остальные он волшебным образом умудряется не замечать.

Но СМИ – это не весь мир. Фоер не замуровал себя в четырёх стенах, и преподавая художественную литературу в Нью-Йоркском университете, он не может не замечать, какой образ его сложился в мире, в меняющейся идеологии современного поколения. Люди, считающие Фоера приколом из всемирной паутины, нередко оказываются теми же, кто борется за trigger warnings [предупреждающие фразы в начале статьи, указывающие на содержание в ней обидных или неприятных моментов для той или иной категории людей] в колледжах. Будучи в центре этой схемы как художник и как учитель, интересно, что же считает сам Фоер об их влиянии на наше восприятие жизни и искусства, на нашу естественную потребность существовать в мире, не нуждаясь в защите мыльного пузыря. Он спрашивает нас, что такое trigger warning.

Я пытаюсь отделить человека от мема, в который он оказался вовлечён, но он не знает ничего, что его окружает, и не желает знать. Он – фото на доске для дартс, висящей на стене бара. Для него дартс не только не существует, но и не причиняет вреда. Он просто пожимает плечами: всё это не важно. Всё, что важно, остаётся с тобой. Всё остальное – отпадает.

«Твит нельзя поставить на полку, – говорит он. – Вещи остаются с нами не просто так».

В своей новой книге Фоер пытается выяснить, что же важно настолько, чтобы остаться с нами. Раньше он считал, что это благородные жесты, новые идеи и крупные образы: глобальные, политические и громкие. Сейчас всё это меньше: мысли изнутри обычной человеческой катастрофы. «Мне всё ещё нравится всё громкое, спорное и необузданное, – говорит он. – Но это можно выразить в форме разговора в постели или на кухне». В книге «Вот он я» описана природная катастрофа, но эмоции от неё оказываются слишком малы по сравнению с разрушенным браком. В этой книге она – всего лишь часть сюжета, символ, ещё один нож, режущий всё на части.

Я рискую предположить, что книга о счастье, ведь это слово повторяется очень много раз на протяжении всего повествования. Автор же со мной не согласен: она о поисках дома, наверное. «О поисках комфорта, места воссоединения, места, где не надо быть разными людьми в разное время. Она о поиске места, где можно искренне сказать «Вот он я».

Всё остальное просто шум.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ