Подгнило что-то на горе Маммот

Интервью Нэнси Клэр с Т. Джефферсоном Паркером.
Фото: Los Angeles Review of Books

Ни один из современных авторов не пишет безумное так, как Т. Джефферсон Паркер. Его безумное – это не скрежещущий зубами, таскающий за волосы, напыщенно разглагольствующий, чересчур злодейский психопат-убийца. Это безумное в библейских, мифических масштабах: безумное ссорящихся семей с конфликтами, затянувшимися на несколько поколений, которые борются с одержимостью, умопомешательством, физическими и психическими шрамами и демонами. Оно часто остается скрытым, пока не проявится подобно синяку, но в обратной последовательности: превращаясь из едва заметного пятна в большой, опухший кровоподтек неистового оттенка пурпурного цвета.

После почти трех десятилетий написания процессуальных детективов, начиная с «Laguna Heat» в 1985 году, Паркер отошел от привычного формата в своем изданном в 2014 году романе Full Measure , художественном произведении с сильными ветхозаветными темами. Как и «Full Measure», его недавно опубликованный роман Crazy Blood начинается с преступления, но обращается к знакомым Паркеровским темам – природа против воспитания, связывающая два поколения одержимость, влияние географии – темы, которые всегда интересовали Паркера, и которые приводят в движение его новый роман даже при отсутствии в нем тайны.

«Crazy Blood» может оказаться первым романом в жанре «лыжный нуар», подобно серфинг-нуару, начало которому положил роман Оседлай волну Кема Нанна. В обеих книгах занятие и место действия, которые кажутся полезными для здоровья – соревнования по серфингу на побережье океана и лыжные гонки в горах – совмещаются с самыми темными уголками человеческого сердца. Ни один из героев «Crazy Blood» не достиг конца гонки – в буквальном или переносном смысле, – не заплатив за это высокую цену.

Я встретилась с Паркером в его доме в Фоллбруке, в Калифорнии. Мы сидели на диване в его гостиной и говорили о персонажах, преступлении и безумном на горе Маммот. Время от времени к разговору присоединялись попугайчики Паркера.

¤

Нэнси Клэр: Вы начинаете с преступления или с преступника, с характера или с обстоятельств?

Джефферсон Паркер: [Как писатель] я отталкиваюсь от протагониста и антагониста. Я люблю прочувствовать моего главного героя. Должен. А потом так же хорошо ухватить характер противника или противников этого героя. Это напряжение образует стержень моих книг. Через это проявляется преступление – что хотят эти парни? Какова базовая установка? Вы прокручиваете различные сценарии, пока какой-нибудь вас не устроит. Например, по какой-то причине «я хочу написать о похищенной певице кабаре». Вам просто хочется.

То, каким образом развивается напряжение между этими двумя героями, запускает в движение серию событий в книге. Часто, когда я начинаю писать книгу, я не имею понятия, как эта история будет разворачиваться. Я довольно хорошо представляю в моей голове и в моем сердце, как я хочу, чтобы она закончилась, какое чувство хочу вызвать у читателя, кого я хочу оставить на ногах – хочу ли я, чтобы Безмолвный Джо (герой одноименного романа Паркера - прим. перев.) остался в живых, или чтобы он умер? Что же, это имеет довольно большое значение, но как вы собираетесь туда прийти, и попутно каковы будут последствия – это часть работы, волнение, разочарование и безусловная увлекательность сведения воедино замечательной истории.

Насколько сложно создавать персонаж, который по-настоящему безумен?

Я думаю, написанных персонажей делают интересными их чрезмерные желания – правдоподобные и вызывающие симпатию, но все же такие, которые принято называть чрезмерными. Писателю всегда интереснее писать о персонаже, который готов дойти до 11 на шкале в 10 баллов. Именно здесь по-настоящему начинается приносящая удовольствие беллетристика. Если мы все пишем о заранее определенных, рациональных, благовоспитанных людях, тогда я лучше отправлюсь охотиться на куропаток. Мне нравится одержимый персонаж. Чтобы подобрать хорошую одержимость и хорошее чрезмерное желание, вам нужно только честно заглянуть в сердце своего персонажа и в свое собственное. Я смотрю на мои. Мои желания в моих мечтах всегда чрезмерные; они всегда всепоглощающие и преувеличенные. Вы всегда хотите намного больше того, что вам нужно. Вам всегда хочется автомобиль с более мощным двигателем, чем вы могли бы использовать. Мне нужна Tesla за 99 000 долларов США, чтобы я мог за восемь секунд разогнаться до скорости 160 миль в час. «Даже так?». Ну, о ком вы охотнее напишите – об этом парне или парне, который говорит: «Не, меня устраивает мой Explorer».

Что заставило вас отойти от процессуального формата в «Full Measure»? Я хочу сказать, ведь это у вас получалось. Вы один из немногих авторов детективов, которые трижды получали премию Эдгара.

В 2010 году произошла серия событий, которые повлияли на Фоллбрук, где я живу. Упавшие цены на недвижимость, вызванные Великой Рецессией, опустошительный пожар и возвращение из Афганистана на базу «Кэмп-Пендлтон», которая расположена на западе от Фоллбрука, пехотинцев «Тёмная Лошадка» 3/5 [3-й батальон 5-го полка морской пехоты США] – которые привезли с собой истории травм и ПТСР. У меня было ощущение, что я проживаю особо важную главу американской истории – темное и напряженное время, – и что маленький город Фоллбрук стал похож на моментальный снимок, вставленную в рамку. Это было подарком для меня, как писателя, [но] я почувствовал серьезную ответственность перед историей, и это не вписывалось в формат процессуального детектива.

«Crazy Blood», как и «Full Measure», – это не процессуальный детектив. Но в нем вы обращаетесь к тем же ветхозаветным темам, которые появляются во многих ваших романах, на этот раз с небольшой примесью греческой мифологии.

На первой странице читатель узнает, что Синтию Карсон, беременную третьим ребенком, предает ее муж [которого она убивает через несколько минут, после того, как он зачал ребенка с другой женщиной]. Синтия – сильная женщина, но у нее не хватает в голове винтика, и всегда не хватало – и она позволяет этому отсутствующему винтику повлиять на ее жизнь. Это история о незаконнорожденном сыне и том, как реагирует его семья, как реагирует другая семья, и что произойдет с этим парнем и его сводным братом, которые являются ровесниками. [Два брата, один законный, другой нет] стали идеальным тиглем для изучения природы в сравнении с воспитанием, тех данных, которые дал тебе Бог или природа, или в которых тебе отказали, и того, как ты можешь повлиять на свою судьбу. В тот момент, когда Синтия застрелила своего мужа, начинается эта книга. Это тот момент, когда одна семья становится двумя семьями. И я считаю, что это интересная схема.

Почему в качестве места действия вы выбрали гору Маммот?

«Маммот» (лыжная база на горе Маммот в США – прим. перев.) – замкнутое место, из которого нелегко выбраться, как север Шотландии или замок Гамлета. «Маммот» – это что-то подобное. Она расположена на вершине горы, в окружении других гор. Там негде спрятаться. Маленькие пространства с определенными границами, которые потом становятся целой вселенной для людей, которые там застряли. «Маммот» немного напоминает мне Эльсинор. Это изолированное место, где живут принцы…

И где что-то прогнило?

Да, именно. Где что-то прогнило. Эта ситуация описывается и полностью объясняется на первой странице. И мне нравится идея, что Адам Карсон, патриарх [и отец мужа Синтии], сидит в своем доме высоко на горе и смотрит вниз на маленький поселок, и у него беспристрастный взгляд на своих собственных детей и внуков – как у бога. Потому что он, подобно древним богам на Олимпе, хочет, чтобы они его развлекали, и хочет, чтобы они боролись.

Он хочет честной конкуренции [между двумя своими внуками]. И следует сказать, что в книге, как и на многих лыжных курортах, средством для конкуренции являются лыжи. Это книга о лыжных гонках, и два его внука, Скай и Уайли, рожденные от одного отца двумя разными женщинами, одновременно очень похожи и очень сильно различаются. И вот мы наблюдаем как эти два парня, Скай и Уайли, развиваются и совершенствуются, и двигаются через весь роман к своему большому выяснению отношений в конце книги. Гонка по лыжному кроссу на кубок Маммота, которая может привести победителей к Олимпийским играм, становится чем-то вроде переломного момента, как в фильме «Ровно в полдень», но вместо перестрелки – лыжная гонка.

Вы считает «Crazy Blood» нуарным романом?

Да. И я разыграл это окончание, гонку между Скаем и Уайли, которая приводит к развязке книги. Это лыжный кросс, когда четыре участника соревнований спускаются вниз по склону в одно и то же время – параллельно – так что тут и физический контакт, и стратегия. Это не гонка на время; это между четырьмя парнями, состязающимися друг с другом на скорости 80 миль в час – очень рискованно, очень опасно. Поэтому, когда я дошел до этого, я набросал на бумаге все факторы, которые могут случиться в лыжной гонке с участием четырех человек: кто может победить и почему, кто может потерпеть поражение и получить травму, кто может сойти с дистанции, что может произойти. А потом все последствия того или иного события. Увлекшись, я понял, что могут произойти несколько различных вещей, и что я хочу для книги справедливый, но трагичный финал. И что это нужно как-то показать в гонке, и кто победит, и к чему эта победа приведет. Так что я все очень хорошо обдумал, и я с самого начала видел эту историю с очень мрачным концом. Потому что без мрачности это будет история о двух парнях, которые отправились на лыжную гонку, но она ведь гораздо о большем.

Выглядит так, будто два внука, Скай и Уайли, жаждут перерождения в дополнение к призу за победу в гонке.

Верно подмечено. Они участвуют в этой напряженной опасной маленькой гонке, где они несутся со скоростью пули, по разным причинам. Но цели, которые они преследуют, одни и те же. Каждый из них должен выиграть эту гонку.

Как, по-вашему, отреагируют на «Crazy Blood» ваши поклонники?

Они, конечно же, согласятся, что это самый пробирающий роман, написанный Паркером. [смеется] Я думаю, что моим фанатам и читателям эта книга понравится. Она захватит со своей первой страницы, приятно соблазнит этими героями и их мирами, и тем, чего они пытаются достичь, и разными причинами, по которым Уайли и Скай хотят выиграть гонку. Я думаю, моим читателям по-настоящему понравятся четко очерченные, целеустремленные характеры. Один из моментов, над которыми я очень много работал, и который мне нравится в этой книге – и, я думаю, моим читателям это тоже понравится – что каждая мелочь в ней имеет свои последствия. Это очень напряженно работающая маленькая лаборатория: когда вы добавляете каплю одного, это вызывает каплю другого, в результате чего последствия и действия, и реакции, которые происходят в этой пробирке, смешиваются и становятся все более и более сложными. Я думаю, это – часть разнообразия при чтении романа: маленькие вещи становятся частью большего сооружения, и к тому моменту, когда вы заканчиваете чтение книги, эта сооружение выглядит нерушимым. Вы можете растягивать его, и оно снова примет прежнюю форму.

Им понравятся сцены лыжной гонки. Как писатель, могу сказать, что описание действия – это самое сложное. У вас нет камеры, и у вас нет музыки, и у вас нет актеров. У вас есть бумага и чернила, и вам нужно сказать, каково это для этих двух парней, участвовать в этой лыжной гонке. Я переписывал эти гонки снова, и снова, и снова. Я снова прошелся по сценам гонки после выхода сигнального экземпляра, так что эти сцены стали еще лучше, и напряженнее, и короче, и, я надеюсь, более впечатляющими. Я думаю, мои читатели оценят действие.

Перевод: zverek_alyona
Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ