Самая суть Филипа К. Дика: список книг

«К.» означает «Киндред». Это семейное имя, но если кто и может опустить комичность сего важного значения, так это Филип К. Дик. Просто прелестно, что под этим именем на свет появился человек, воспевающий отчуждение от общества (с англ. «Kindred» – «духовное родство», «близость» — прим. пер.).

Вероятно, вы подозреваете, что обладаете задатками поклонника Ф. К. Дика . Его авторитет неоспорим, однако всеобщее признание таланта к писателю пришло не сразу (в некрологе из этой газеты меньше 200 слов, а возраст, в котором он умер, указан неверно. Ему было не 54, а 53).

Вопрос в том, с чего начать. Работы Дика (как минимум 35 романов и бесчисленное множество коротких рассказов) разнообразны: от великих до неподвластных пониманию, что, частично, и обусловлено их количеством. За романы платили скудно, а семью нужно было содержать, так что писал он быстро, часто под воздействием амфетамина (Дик печатал со скоростью 120 слов в минуту). Если вы приверженец классической прозы и у вас нулевая толерантность к слову «сиськи», то его тексты не для вас.

Лучшие работы подпитывались ядерным топливом его воображения, великими метафизическими и теологическими изысканиями, а также предвидением технологических особенностей, состояния рынка, особенностей потребительства, СМИ и экологических катастроф. Дик уловил мрачные культурные тенденции точно так же, как кошка улавливает в другом конце здания запах тунца.

Лоуренс Сутин в великолепной биографии автора «Филип К. Дик: Жизнь и Всевышние вторжения» описывает его стиль так: «Дик своенравен и беспорядочен в духе торговых улиц в округе Ориндж». Вот именно. У книг Дика часто неоднозначный конец. Порой спрашиваешь себя: может, последние 10 страниц он просто потыкал как-попало по клавишам печатной машинки, забросил текст на почту и пошёл за пивом?

Станислав Лем расценил двусмысленность Дика (в случаях, когда она была удачной) как стратегию вызова восторга. По слова Лема, требовать однозначного завершения от автора – это то же самое, что заставлять Кафку в  «Превращении» привести энтомологические доказательства того, когда и на каких основаниях человек может проснуться насекомым.

Вас предупредили. Встретимся на другой стороне!

С чего начать, если я абсолютно не знаком с творчеством Филипа К. Дика?

Если вам нравятся политические триллеры, и вы не против фантастики, то «Человек в высоком замке» – хорошая отправная точка. Здесь Дик разыгрывает сценарий, при котором союзники проиграли Вторую мировую войну, а США повержены и разделены на два региона: один под юрисдикцией Японии, второй – нацистской Германии. Это США 1960-х гг. в режиме полнейшей антиутопии.

В центре повествования – несколько персонажей, которые пытаются справиться с тиранией, каждый своим способом: шпионя, бунтуя, отправляясь на поиски правды, кулаками отстаивая свою правоту в спорах об искусстве и аутентичности, и так далее. Это произведение удостоилось премии «Хьюго» в категории роман 1963 г. Также здесь приведено самое пассивно-агрессивное посвящение в истории человечества:

«Анне, моей жене, без молчания которой я бы никогда не написал эту книгу»

Я просто хочу прочитать лучшие его работы – пусть и будет сложно.

Испытываете ли вы паранойю или чувство дезориентации? Есть ли у Вас подозрение, что смерть поджидает за каждым углом, за каждым шагом или вздохом? Попробуйте «Убик».

На другую планету (вернее, на Луну – прим. пер.) на задание отправили группу работников корпорации. Но задание сфабриковано. Стоит им прилететь, и взрывается бомба. Работникам едва удаётся сбежать и вернуться на Землю, а та неожиданным (и таинственным) образом разлагается. Стоит персонажу заказать кофе, и сливки скисают. Сигарета рассыпается в его пальцах. Его деньги недействительны. Предметы возвращаются к своим более ранним «версиям»: аудиосистема становится граммофоном, а телевизор – радио. Почему?

Темы беспорядочности и обмана восприятия будут врезаться в ваше подсознание подобно ледяному мороженному, прорезающемуся в мозг. Будь у меня шанс выдвинуть два основных качества Дика как человека, то это будет вселенская растерянность и героический оптимизм, и отражение обоих есть в «Убике». Это история с большим периодом полураспада. Возможно, в полном объёме вы осознаете её, лишь поймав себя на мыслях о ней 6, а то и 60 месяцев спустя.

Ненавижу власть.

Если так ненавидите власть, то почему читаете статью, в которой говорится, что делать? Постойте, останьтесь! Дик также презирал власть, и так как большинство его работ были «ощутимо автобиографичны» (его же словами), вы, мой непокорный друг, можете выбрать что угодно из этого списка. Но за неприкрытой ненавистью к машинам обратитесь к «Помутнению» (1977).

Один из главных персонажей – сотрудник службы по борьбе с наркотиками, который работает под прикрытием и носит «костюм-болтунью», преобразующий его внешность в поток неразличимых изображений. Его цель – избавить неоновый апокалиптический мир округа Ориндж из ближайшего будущего от наркотика, известного как вещество «D». Задача усложняется, когда у него развивается зависимость, и к нему самому приписывают сотрудника службы по борьбе с наркотиками.

Эту книгу Дик написал в психическом раздрае (даже ещё большем, чем обычно). Четвёртый его брак распался. Кто-то вломился к нему в дом и взрывчаткой разнёс шкаф для бумаг. У него развилось двустороннее воспаление лёгких, и он слёг в больницу. Оттого и не удивительно, что «Помутнение» такое тяжелое. Но знаете, что ещё тяжело? Беспросветная слежка и верховный контроль. Тон и тема произведения сочетаются превосходно.

Мне нравятся препараты.

Пришельцы вторглись на Землю. Государство призывает людей к жизни на Марсианских колониях. Благодаря препарату «Кэн-Ди» люди могут на некоторое время переместиться в выдуманный мир. Конкурирующий продукт, «Чу Зет», обещает бессмертие. Температура планеты стала такой, что майским вечером на улице Нью-Йорка можно приготовить индейку на День благодарения по всем правилам закона о пищевых продуктах и медикаментах. А в центре всего – самый что ни на есть обычный парень Барни, который просто хочет сойтись с женой.

И всё это – лишь около 1% сюжета повести «Три стигмата Палмера Элдрича», схема которого, если попытаться её составить, напоминает Кносский лабиринт. Едва что-то сможет превзойти эту книгу по плотности идей и абсолютной упоротости.

Меня беспокоит и/или интересует ИИ.

Что значит быть человеком? Филип К. Дик рад, что вы спросили, и он написал сотни тысяч слов по этой теме. Самую сочную выжимку можно найти в книге «Мечтают ли андроиды об электроовцах?» (1968), роман, вдохновивший Ридли Скотта на фильм «Бегущий по лезвию» (очень жаль, но название заменили. Существуй зал славы заголовков, то названий Дика было бы там в изобилии. Среди них и «Человек, который имел абсолютно одинаковые зубы» ( The Man Whose Teeth Were All Exactly Alike), и «Вспомнить все»/ «Мы всё вам припомним»  ( We Can Remember It for You Wholesale)).

После Третьей мировой Земля покрыта ядерными отходами. Большинство выживших отправились в космос, где создали колонии и поработили андроидов. Подобно машинам, андроиды отличаются по цене и качеству. Одни примитивны, другие – едва отличимы от людей (суть слова «едва» составляет всю метафизику романа).

Наиболее сложным в устройстве андроидам удалось свергнуть своих хозяев и вернуться на Землю, а задание главного героя романа, Рика Декарда, – выследить их и «отправить на залуженный отдых» (убить). Его роль в фильме исполнил Харрисон Форд.

У меня кризис идентичности.

Попробуйте «Пролейтесь, слёзы...» (1974). Джейсон Тавернер – знаменитость с телепередачей, которую смотрят 30 миллионов зрителей. У него есть горячая подружка, которая говорит ему, насколько он красив, и постоянно потеющий агент, который говорит ему, как много у него власти – о чём ещё мечтать?

Но вот происходит мыслимое (в работах Дика ничего «немыслимого» быть не может). Однажды Джейсон просыпается без идентичности в замызганном номере отеля. Нет ни единого свидетельства о рождении с его именем, его девушка и агент никогда о нём не слышали. Вся его жизнь стёрта. Чего-то не так – но является ли это канцелярской ошибкой или онтологической загадкой? А может это и то и другое?

У меня нет энергии читать.

Пусть вам всё равно придётся привыкнуть к чувству головокружения, но «Избранные труды Филипа К. Дика» (Selected Stories of Philip K. Dick, 2002) позволят адаптироваться к нему.

Мне порой кажется, что я чокнулся.

Искажение и помутнение сознания для Дика то же, что и Дорожный бегун для Вайла И. Койота – неуловимое наваждение. В любом из упомянутых романов можно найти соображения о том, каково это жить в мире с чрезмерно развитой префронтальной корой головного мозга. Но именно ощущение безумия лучше всего отражено в книге «Сдвиг времени по-марсиански» (1964).

Как следует из названия, мы на Марсе. Это спорный участок территории. Коровы больны. Воды почти нет. Картина мира тоже скудная – Дик заинтересован не в описании жизни космической колонии, но в жизни своих слушком уж человечных персонажей: механика – «бывшего шизофреника», домохозяйки на фенобарбитале, ребенка-аутиста, заикающегося психиатра и путешествующего во времени президента местного объединения.

Роман одновременно и вводит в замешательство и вызывает зависимость; у вас останется чувство, что нечто жуткое прокралось в ваш разум, всё изучило и разбило постоянный лагерь.

Мне всё время кажется, что я чокнулся.

Из Луны сделали рабочую станцию для пациентов, высланных с Земли из-за их психических нарушений. Ввиду планетарных обстоятельств, то, что задумывалось как временный остановочный пункт, становится самостоятельным сообществом с кастовой системой на основе психических расстройств. «Нав-сосы» (с обсессивно-компульсивным расстройством) состоят их клерков и бюрократов, «Пары» (с паранойей) управляют государством, «Шизы» (с шизофренией) создают поэтические кружки, и так далее.

В «Кланах Альфанской луны» (1964) Дик ставит вопрос: если все безумны, то не значит ли это, что не безумен никто? И затем он сразу же погружается в сюжет, который одновременно и низкосортный, и непонятный, как флешмобы. Не то чтобы он откусил больше, чем может проглотить, но он что-то откусил, отрыгнул, и решил проглотить кукую-то менее интересную и не связанную с этим субстанцию.

Не отдавайте книге приоритет, если вы только начинаете путешествие в миры Дика, но сохраните на случай, если устанете от его романов первого сорта.

Теперь я готов слиться душой и телом с Филипом К. Диком.

Один из основных персонажей Дика – это человек, близкий каждому: у которого есть возможности, но нет смелости их реализовать, либо с точностью да наоборот. Герой «ВАЛИС» – человек, у которого нет ни смелости, ни возможностей. Толстяк Лошадник (прекрасное имя для героя) – писатель в жанре научной фантастики, осевший в Калифорнии и видящий мир подобно реке плача, прерывающейся только вспененными порогами ужаса. После самоубийства друга он хочет добраться до сути тайн мироздания, рассказывая о своём путешествии от третьего лица и время от времени делая пометки от первого.

Лишь позже становится известно, что «Толстяк Лошадник» – прозвище Филипа Дика; видимо: «Филип» на греческом означает «любитель лошадей», а «Дик» на немецком – «толстый». Этот роман - безумная автобиография, в которой версия Дика повествует об альтернативной версии Дика.

Прежде чем читать, не забудьте предупредить своих любимых, чтобы они уже начали готовиться к спасательной операции, если вы вдруг затеряетесь.

Молли Янг (Molly Young)

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ