7 потрясающих фактов о «Соборе Парижской Богоматери» Виктора Гюго

Если вы не читаете книг, в последнюю очередь (или, возможно, в первую) вы подумали о соборе Парижской Богоматери в Париже, который сгорел три года назад. К счастью, 400 парижских пожарных смогли справиться с огнем, и собор находится на реставрации. Туристам до сих пор нельзя попасть вовнутрь, но они могут восхититься видом собора со внутреннего двора.

Если вы читающий человек, то вы, без сомнения, знакомы с историческим романом Виктора Гюго 1831 года Собор Парижской Богоматери , действие которого происходит в готическую эру Парижа. (Первые строки «триста сорок восемь лет шесть месяцев и девятнадцать дней» относят нас к 6 января 1482 году; с исторической точки зрения, история начинается спустя всего 51 год с момента сожжения Жанны Д’арк на костре.) Вы, вероятно, знакомы с Квазимодо, Эсмеральдой, может, даже с Клодом Фролло и даже с капитаном Фебом… Но есть несколько фактов о «Соборе…», о которых вы могли не знать.

1. Виктор Гюго слишком поздно отправил рукопись своему издателю.

Как пишет Грэм Робб в биографии Гюго Жизнь Гюго , первоначальный срок, указанный автором для рукописи, был 15 апреля 1829 года, но он его пропустил. Прошел еще год, в течение которого с издателем Гюго (не самим Гюго, а через посредника) был оговорен новый крайний срок: 1 декабря 1830 года. «На этот раз, — пишет Робб, — за каждую неделю просрочки издания романа Гюго будет лишаться 1000 франков».

Но автор пропустил и этот крайний срок — грянула Июльская революция (Французская революция – прим. пер.), поэтому Гюго сказал своему издателю, что потерял важные записи и получил отсрочку на два месяца. Затем Гюго подверг себя «крайней самодисциплине», чтобы избежать наказания, пишет Робб, купив «серую шерстяную трикотажную пижаму, новую бутылку чернил, заперев свою одежду в шкаф и «входил в свой роман, как в тюрьму». По словам писателя Джона Старрока, Гюго действительно начал серьезно писать 1 сентября и закончил 14 или 15 января «книгу, состоящую почти из 200 000 слов и написанную за четыре с половиной месяца».

2. По-французски название романа «Notre-Dame de Paris» («Собор Парижской Богоматери»).

В своем предисловии к изданию «The Hunchback of Notre Dame» («Горбун из Нотр-Дама» — прим. пер.) 2002 года Элизабет Маккракен пишет, что Гюго, назвавший свою книгу «Собор Парижской Богоматери», ненавидел название, сопровождавшее английский перевод его романа, которое, как она отмечает, «сводит книгу» до одного персонажа и одного здания. На самом деле, это книга, полная героев и монстров, святых и горгулий, а также святых, ставших горгульями». Согласно Britannica, Гюго, который считал, что архитектура Франции является ключевой частью ее наследия, намеревался сделать книгу «рассказом о самом соборе», а также «призывом к сохранению исторической готической архитектуры города (и таким образом, его наследия)».

Почему название было изменено для популярного английского перевода Фредерика Шоберла 1833 года, неясно, но, возможно, на это повлияло мнение издателя, что британскую аудиторию больше волнуют история и персонажи, чем здание.

3. Анимационная адаптация Диснея изменила многое в романе Гюго, что привело к ряду неправильных толкований.

Роман Гюго вдохновил на бесчисленное количество адаптаций и переосмыслений, включая оперу Луизы Бертен в 1836 году, для которой сам Гюго написал либретто; немой фильм 1923 года с Лоном Чейни в главной роли; и, конечно же, печально известный анимационный фильм Диснея 1996 года, который в конечном итоге увековечил множество неправильных представлений о Нотр-Даме.

В романе Гюго Клопен Труйльфу не был хозяином Праздника дураков, как в мультфильме Диснея, а был Королем во Дворе чудес, и что Двор чудес очень мало походил на версию Диснея (хотя единственное, что Дисней правильно уловил, что название было дано с иронией).

Согласно Atlas Obscura (сайт, посвященный необыкновенным местам на планете – прим. пер.), во времена правления Людовика XIV — более чем через 100 лет после событий «Горбуна» — резко возросло количество бездомных и бедных людей, а попрошайничество стало для многих основным средством выживания. Ключевой стратегией для получения сочувствия (и денег) от тех, кому повезло больше, было притвориться, что у них есть физические недостатки. Когда они ночью возвращались в трущобы, им уже не нужно было притворяться, и они «чудесным образом "излечивались" от этих недугов».

Хотя подлинность этой истории обсуждается, это, предположительно, привело к тому, что трущобы стали называть Двором чудес, и это настолько вдохновило Гюго на сочинение, что также было описано в другом его самом известном романе Отверженные .

Персонаж Клопена в мультфильме имеет мало общего с Клопеном из романа Гюго, который является главарем уличной банды бродяг, которые должны провести опасные ритуалы инициации. Банды остались без контроля, потому что в конце 1400-х годов в Париже не было полиции — только армия.

А помните сцену, где Феб и Квазимодо проходят катакомбы, чтобы попасть во Двор чудес? В романе этого не было, и на то была веская причина: парижских катакомб не существовало до конца 1700-х годов, когда переполненное кладбище Невинных вызвало обеспокоенность общественного здравоохранения, а трупы были выкопаны в разрушающихся каменоломнях Парижа.

Конец романа также был изменен для адаптации Диснея, чтобы сделать его менее мрачным. В романе Гюго Эсмеральда осуждена за убийство (наряду с преступлениями «колдовства, магии и распутства»), которых она не совершала, и вместо того, чтобы уехать в закат со своим красивым солдатом, ее казнят через повешение. Убитый горем Квазимодо идет на могилу Эсмеральды, где и сам умирает. Никто не замечает его смерти в течение многих лет.

4. У Квазимодо заболевание, называемое кифозом.

Кифоз — это искривление позвоночника; люди, которые живут с ним в реальном мире, также могут испытывать проблемы с дыханием и пищеварением, а также ограниченные физические функции. Однако в романе Гюго Квазимодо обладает сверхчеловеческой силой благодаря своей осанке, хотя это не мешает обществу отречься от него из-за его внешности. Он еще больше отдалился от общества из-за глухоты, возникшей в результате многолетнего звона в колокола Нотр-Дама.

5. Судьба Эсмеральды иллюстрирует мнение Гюго о смертной казни.

Повешение невинной Эсмеральды, вероятно, проясняет его позицию, но стоит упомянуть, что Гюго не поддерживал смертную казнь, более того, он активно выступал против нее как до, так и после «Горбуна».

В 1829 году он опубликовал роман Последний день приговоренного к смерти , написанный с точки зрения человека, которому вскоре предстояло умереть. (В предисловии к изданию 1832 года он прямо указал, что его целью является отмена смертной казни.) После избрания в законодательный орган в 1848 году Гюго произнес речь, в которой говорилось: «Смотрите, исследуйте, размышляйте… Вы приговорены к смертной казни в качестве примера. Быть может, потому, что казнь является поучительным примером? И чему именно вы хотите научить этим примером? Что вы не будете убивать. И как вы учите не убивать? Убивая».

Подобная политическая позиция (а также такие вещи, как обвинение императора Наполеона III в предательстве за отмену демократической системы правления во Франции) привели к изгнанию Гюго из Франции в начале 1850-х годов. Наполеон III амнистировал всех изгнанников в 1859 году, но Гюго сказал: «Верный делу, которое я дал своей совести, я разделю изгнание свободы до конца. Когда свобода вернется, я тоже».

Гюго вернулся во Францию только после падения Второй империи в начале 1870-х годов. В это время он был избран в Национальное собрание (затем ушел в отставку всего через месяц), а затем в Сенат. Теперь Гюго увековечен в Пантеоне среди других национальных героев Франции.

6. Гюго писал за письменным столом.

Одной из наиболее дальновидных привычек Гюго было писать сидя за письменным столом; согласно Смитсоновскому институту, автор «находил различные предметы мебели, которые ему нравились, и работал вместе с плотниками, чтобы соединить предметы в единое целое. Результаты были стилистически эклектичными, и, как свидетельствует его письменный стол, который, кажется, сделан из стандартного письменного стола и журнального столика, казалось, идеально подходил и учитывал его собственные привычки и эксцентричность». Вы можете увидеть конторку в квартире Гюго на площади Вогезов, которая сейчас является музеем.

7. Книга спасла Собор Парижской Богоматери.

Настоящий собор Нотр-Дам, завершенный в 1345 году, знавал и лучшие дни, когда Гюго написал свой роман. После неоднозначной реконструкции, предпринятой во время правления Людовика XIV, а также грабежей и разрушений во время Французской революции, собор, согласно The Guardian, «рассыпался и был полуразрушен внутри». Все изменилось после «Горбуна», который был настолько популярен, что выдержал тысячи переизданий. Его бешеный успех (наряду с самокоронованием Наполеона в его стенах несколькими годами ранее) подтолкнул французское правительство к финансированию реставрации собора. Популярность романа Гюго — главная причина, по которой собор стоит до сих пор.

Мэри Кей Макбрайер (Mary Kay McBrayer)

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ