Это опять про меня, то есть, я снова узнаю себя в очередном стивенфраевском герое. Ну, вообще-то мы совсем разные, и со Стивеном Фраем, и с его героями, он/они такие, какой я, возможно, мечтала и одновременно боялась бы быть, но тем приятней обнаруживать сходство в таких вот пустячках, из которых и состоит по большей части, как наша жизнь, так и мы сами.

Например в своей автобиографии Стивен Фрай рассказал о том, как ненавидел физкультуру, будучи школьником, сколько мучений доставлял ему этот предмет. О, как же я его понимаю! Разумеется мы не единственные такие, но не каждый сумеет описать свои переживания так, чтоб вновь заставить пережить ничто подобное и того, с кем он этими переживаниями делится. А ещё он говорил о том, как при всей своей любви к музыке, абсолютно лишён слуха, и не способен воспроизвести не то что отрывок из так любимой им и мной классики, но напеть даже "в лесу родилась ёлочка", ну в точности я сама. Да, конечно, людей, лишённых слуха и при этом любящих хорошую музыку, тоже хватает. Но разве они способны говорить об этом так трогательно, прочувствованно, с такой самоиронией, да попросту, разве они обладают таким прекрасным слогом, как мой обожаемый мистер Фрай?!
Вот то-то и оно, ну хорошо, признаю, мне просто нравится находить сходства именно со Стивеном Фраем. Но я это не нарочно, честное слово, вот тут можете мне поверить, я не отыскиваю их специально, они сами находятся, а я их даже не ожидаю и всякий раз удивляюсь, приятно, разумеется, когда они обнаруживаются.

Вот и в этот раз, казалось бы, уже даже не сам м-р Фрай, всего лишь его герой, но...
Вы только послушайте, как он, историк, рассуждает о точных науках, ну разве это не мои ощущения в точности?!

Я читал книги, специально, насколько я способен судить, предназначенные для того, чтобы позволить ничего в естественных науках не смыслящим якобы интеллектуалам вроде меня нести на званых обедах откровенную околесицу насчет ускорителей частиц, сильного взаимодействия и очарованных бозонов, книги, написанные простым языком, с большими схемами, куцыми словами и минимумом формул, — и тем не менее, закрыв любую из них, я оказывался решительно неспособным припомнить хотя бы один научный факт, не говоря уж о принципах, с ним сопряженных. И однако ж, скажите мне — тихим голосом, средь шумного бала, — что сражение при Баннокберне произошло в 1314 году, и я буду помнить это до конца моих дней. Я что хочу сказать — а в чем, собственно, дело? 1314 ведь тоже число, не так ли?

«Тела притягивают друг друга с силой, которая изменяется как обратный квадрат разделяющего их расстояния…» Честно вам говорю, я уверен, что могу вглядываться в эту фразу с нынешнего дня и до второго пришествия, но так ни к чему и не прийти. Умелый популяризатор, тупой, если угодно, как Планк, смог бы, наверное, подобрать для меня хорошую аналогию, вроде: «Когда вы бросаете камень в бочку с водой, рябь расходится от него вовне, так?» Или: «Представьте себе Вселенную как бублик, так вот…» И пока он будет говорить, я, при условии, что он умело выбирает слова и образы, возможно, и смогу уяснить описываемый им принцип. Однако это ничем мне не поможет, когда я натолкнусь на новую фразу. «Тела иногда притягивают друг друга с постоянной силой, определяемой как обратный квадрат их массы» или еще чего нибудь. Ему пришлось бы тогда начать все его изнурительные труды заново, с новой моделью или новой аналогией. Это все равно что пытаться удержать в руках живого лосося — чем крепче я его стискиваю, тем дальше он, выскользнув из моих рук, улетает. Поганая штука — числа.

Понимаете, в чем сложность? Хотя нет, если вы естественник, то не понимаете. (с) : )))