Удивительный роман. Живой, как все мы с вами, искренний, настоящий и многогранный. В нём есть всё: благодарность и милосердие, доброта и жестокость, настоящая дружба и преданность, и конечно, любовь, куда ж без неё? Но любовь — не только страсть к мужчине или женщине, нет. Любовь к делу. И особенно — любовь к животным. Она для меня очень много значит. Очень. Признаюсь, я даже побаивался браться за книгу, потому что знал, что не всё в ней так гладко. Но по-настоящему доброе, искреннее отношение к животным здесь берёт верх даже над непростыми (ох как не хочется произносить слово "жестокими") моментами. Любовь искупает всё.

Просто глоток воздуха. Двое суток я жил им, жил в нём. Давно такого не припоминаю. Листаю страницы, читаю строки — а перед глазами мелькают, как кадры кино, эпизоды той настоящей, кипящей энергией жизни передвижного (бродячего) цирка-шапито. Мне не хочется читать ничего после, чтобы не разрушить волшебную атмосферу цирка, атмосферу прошлого... Я смотрю старинные фотографии и афиши цирков 19-начала 20 столетий, всё глубже погружаясь в этот закрытый и притягательный мир.

Хочется поделиться интересностями.
Здесь можно посмотреть множество старинных цирковых и театральных афиш и плакатов

А также красивейшие цирковые вагоны и повозки того времени — часть 1 и часть 2

Ещё много интереснейшей информации о старом цирке можно увидеть в ЖЖ marinni по тегу ЦИРК. В частности, несколько постов — о разных "необычных", странных и страшных людях, выступавших в цирковых шоу — в те годы очень популярным были так называемые "шоу уродцев" (фриков). Карлики и великаны, очень толстые люди, женщины с бородами — вот только самые банальные представители паноптикумов, составляющих обязательный атрибут любой преуспевающей цирковой труппы в те годы. Куда более впечатляющими были люди с разными врождёнными уродствами: люди-половинки, без рук и ног или с добавочными конечностями, наростами, сиамские близнецы, люди-львы, обросшие волосами (по-медицински это гипертрихоз). Нас сегодняшних всё это ужасает, кажется унизительным и диким, однако таким образом "необычные" люди зарабатывали себе на жизнь и не были изгоями, как останься они в обычной среде. По сути, цирковые шоу были единственной возможностью жить, и порой неплохо (если отбросить сам факт болезни). Среди обделенных судьбой и в труппах вообще часто складывались дружественные отношения, была взаимопомошь. Многие из них становились известными и смогли очень неплохо себя обеспечить. Один из самых впечатляющих примеров во всём мире — Джонни Экк, "человек-половинка". Его карьера, его судьба — поистине удивительный пример стойкости, силы духа и стремления жить в полную мощь.

Сам журнал целиком посвящён истории вещей, костюма, искусства, мебели, интерьера и быта прошлых эпох. Очень рекомендую!

-------
...вдруг хобот слонихи касается моего лица и выдувает теплый воздух прямо в ухо. Повернувшись, я встречаюсь взглядом с ее янтарным глазом. И этот глаз мне подмигивает. Я перевожу взгляд на крюк, который все еще сжимаю в руке, а потом вновь на глаз, и он снова подмигивает. Я наклоняюсь и опускаю крюк на землю.
Она покачивает хоботом и помахивает ушами, словно огромными листьями, а ее рот расплывается в улыбке.
— Привет, — говорю я. — Привет, Рози. Меня зовут Якоб.
Помешкав, я вытягиваю вперед руку, совсем чуть-чуть.
Мимо со свистом проносится хобот. Этот жест придает мне храбрости, и я кладу руку слонихе на бок. Кожа у нее шершавая, щетинистая и удивительно теплая.
— Привет! — повторяю я, пробуя легонько похлопать ее.
Ухо поворачивается вперед и возвращается на место, хобот тоже. Я нерешительно к нему прикасаюсь, потом глажу. Я влюблен без памяти и настолько поглощен происходящим, что не замечаю Августа до тех пор, пока он не встревает между мной и Рози.

А слоны-то и правда улыбаются! :)

ещё слоны на старых фотографиях начала 20 века

— Да он, может, всю жизнь ждал, когда сможет объявить: «Придержите своих лошадок! Слоны идут!»

Я со священным трепетом наблюдаю, как к ней устремляются и дети, и взрослые. Сегодня нет зверя популярней ее. Когда она принимает из рук довольных зрителей конфеты, воздушную кукурузу и даже жевательную резинку, уши ходят туда-сюда. Один смельчак запихивает ей прямо в рот коробочку сладкой кукурузы, и слониха вознаграждает его, сняв с него шляпу, надев себе на голову и по-актерски изогнув хобот. Толпа восторженно ревет, а Рози спокойно возвращает шляпу счастливому владельцу.

Я поворачиваюсь к Рози. Она глядит на меня и моргает.
— Рози, nogе!* — командую я.
Она снова моргает и приоткрывает рот в улыбке.
— Nogе, Рози!
Она машет ушами и вздыхает.
— Proszе — продолжаю я.
Она вновь вздыхает. А потом переносит вес на другую ногу и выполняет команду.
*польск.

Каждый хорош по-своему, а лучше всех — Рози. Во время парада-алле она везет Марлену на голове, увенчанной розовым убором с блестками, приветственно выгибая хобот. Перед ней — долговязый клоун, попеременно проделывающий «колесо» и сальто назад. В какой-то момент Рози, вытянув хобот, хватает его за панталоны. Она тянет так сильно, что ноги его отрываются земли. Он возмущенно оборачивается — и сталкивается нос к носу с улыбающейся слонихой. Публика свистит и аплодирует, но клоун старается теперь держаться подальше.