О доме, в котором происходит многое

Как давно эта книга на слуху? Вероятно, до прочтения Вы слышали о ней не раз, но представляли ли Выдействительно, о чём она? Вот, я, например, – не совсем. Для меня она была очередной мейнстримовской книженцией, основная причина прочитать которую – просто быть на волне с современной культурой. А вот для одной моей подруги эта книга любимая (и неудивительно, что она то и дело повторяла: «Кто тебе больше нравится?», «Кто твой любимый персонаж?»). Вот и приметив на полке у подруги этот кирпичик в 900+ страниц, я его и позаимствовала. Тогда был июль. Сейчас ноябрь. И я только-только её закончила... Почти.

Расценивайте как хотите: она настолько плоха, что я её не могла читать (как Нарния для меня, например), настолько трудна, что сложно осмыслить, или настолько хороша, что невозможно заставить себя закончить – ведь с концом книги исчезнет и её мир. Наверное... моментами, всё было правдиво. Однако, сейчас, когда я пишу этот текст, за окном падает снег, в книге – лето, и до её конца что-то около 80 страниц. Уже полторы недели как. Да. Определённо. Сейчас я на стадии 3...

Первая мысль, возникшая во время чтения: «Ага! Да это же "Старый дом" Андерсена !». Только сравните:

Честно говоря, меня это сильно подкупило. Как и подобает шизоиду, пройти мимо мрачных, меланхоличных, погранично-тревожных андерсеноподобных образов я просто не могу. И на самом деле, во многом атмосфера совпадает идеально. Конечно, чем дальше – тем меньше атмосферы совпадают, и тем больше история превращается в нечто самобытное.

Далее, уже в середине, приятно удивила аллюзия на «Чайку по имени Джонатан Ливингстон» . В своё время я была под большим впечатлением от этой повести (как интеллектуально, так и эмоционально), и если посмотреть на её социально-психологический сюжет и провести ниточки к «Дому», то... какой же кайф получаешь от тонко завуалированной толстой аналогии (и на стаи, и на их возникновение, и на Рыжую в отдельности – схожесть прослеживается во множестве мелких деталей!)

Ок. Я немного слукавила, сказав, что не имела са-а-а-авсем никаких ожиданий от книги. Кажется, я слышала, что это что-то фэнтезийное. И надеялась прочитать мрачную сказку – этакую помесь ужасов и триллера в лайтовой версии, – а получила... В общем, ожидания не оправдались, и это внесло свою лепту в затянувшийся процесс чтения.

Если вы – как я, то «фэнтези» не дождётесь до третьей книги. При этом, учтите, что лёгкого чтения так и так не получится. Это печальная социальная сатира: о бедных, брошенных детях, искалеченных судьбах и без того искалеченных тел. По сути, всё произведение – одна большая метафора на общество. Показательны слова Табаки (хоть они и не о воспитанниках):

«Я стал думать о всяком хламе, никому ненужном и абсолютно бесполезном, который не выкинули только оттого, что не дошли руки, а потом он просто затерялся...»

Стаи – типичные социальные группы со своей иерархией и своими правилами (буквально животными). Сама их психология, да ещё и в таком контексте, невольно заставляет вспомнить «Повелителя мух» ...

...а ещё Лосева . Чем дальше в лес, тем больше я понимала: вся эта Изнанка, все эти Законы, негласные правила, ритуалы, верования – это миф, в котором они живут, миф, который они создали, чтобы справляться с жестокостью своей действительности, индуцированный бред сектантских масштабов. И даже несмотря на якобы подтверждение реальности Ходоков и Прыгунов, на сцены взаимодействиях разных людей в единой магической среде (а все мы знает, что общих глюков не бывает), я всё равно склонна считать: Изнанка – не материальна. Если разобраться, то ближе всего к Изнанке находятся наиболее покалеченные психологически дети (почти вся четвёртая, Смерть, Стервятник и другие) – те, кому пришлось пережить шок. Неудивительно, что ни Чёрный, ни Курильщик в неё проникнуть не могут (без внешнего внушения). Ночи Сказок, Самые Длинные ночи - коллективные помешательства, коллективные внушения (возможно, отсюда растут ноги и у коллективных глюков). Подобных примеров можно много найти у Бехтерева .

И в этом ключе, резкий переход от драмы к фантастике ощущается грубо, искусственно. Излом – где-то на середине второй книги: внезапно меняется стиль повествования, до этого вялотекущий, инертный (год тянется долго, муторно), а потом – внезапно кристаллизируется. Читателя не готовят к нагнетаемой атмосфере, его туда опускают по горло (как в чан с дёгтем) и смотрят на его барахтанья – раздосадованного, потерянного, непонимающего, когда и как он вообще тут оказался: вроде, минуту назад был в стороне, смотрел на него, а теперь – в нём. От этого во мне возникло ощущение недоговорённости, неполноты, появились вопросы: почему мать бросила Кузнечика? что с прошлым Слепого или Табаки? почему в Доме смешались целые и нецелые? кто, как, зачем и когда убил Лося? куда смотрят их родители, которые должны их любить? почему такой заботливый отец как у Курильщика, который якобы хочет о нём заботиться, отдал его в приют? почему бритоголовые так легко отказались от своего ангела? Да и много других, которых я сейчас не припомню. Гляжу, в сети многих подобные вопросы беспокоили. И пусть, на некоторые ответы даны, но не сказала бы, что я ими удовлетворена.

С другой стороны, отдаю должное роману: он глубокий. В ограниченном пространстве создан целый мир. Я всегда завидовала людям, которые могут создавать вселенные ( Толкин , Роулинг , Дабо , Пратчетт  и т.п.) – насколько детально, разнопланово и абстрактно нужно мыслить? Как удерживать в голове столько ниточек, чтобы все из них пересекались? Все сцены кинематографичны – их образы на экране легко возникают в воображении.

"...потому что любой предмет - это времена, события и люди, спрессованные в твердую форму..."

Неудивительно, что у «Дома» есть своя фанбаза. Из таких миров уходить не хочется. Уходить грустно. Даже больно. Возникает чувство опустошения, неприкаянности – куда теперь деть себя?! Вот люди и рисуют фанарты, пишут фанфики (я даже один уже прочла)... Наверное, поэтому и сами персонажа так боятся покидать Дом. Они не раз повторяют, что для них нет другого мира.

При чтении первой книги на уже упомянутый вопрос подруги я отвечала: «Сфинкс». Тогда это был относительно уверенный ответ. Но чем дальше, тем больше персонаж напрягал меня. Он странный. Но они все странные. А методы воспитания Сфинкса для меня крайне жестоки, как и некоторые аспекты его отношения к вещам. И тем не менее, он один из самых зрелых среди них всех. Горбач, наверное, тоже где-то там находится... Но и Сфинкс сломлен. А потом меня осенило: мне больше импонирует именно Кузнечик. И Македонский. Это, наверное, синдром спасателя – когда хочется утешить несчастных и обездоленных, но искренних детишек? Когда жизнь ломает их, они теряют свою привлекательность...

Теперь я заканчиваю писать этот анализ, и книгу уже завершила. И теперь точно могу сказать, что Сфинкс так и остался в фаворитах (хотя абсолютизмом привлекательности личности здесь не пахнет). Для меня он по-прежнему остался самым эмоционально и личностно зрелым персонажем (хоть и с заскоками). И кстати, было отрадно узнать, что у части героев есть каноничное будущее (пусть это и переход из одной секты в другую) – редко такое встречается: открытый, но ограниченный конец. И логично, конечно, что такая история написана не для всех – у некоторых этого будущего и изначально-то не было. Кроме как фантастического... Ну, а будущее Неразумных, как обычно и происходит, решили другие люди – на то они и Неразумные.

Книга интересная. Хороший аллюзивный роман, в котором определённо можно найти литературную ценность. Он запомнится, он оставит в душе след, и, пожалуй, в нём можно найти много того, чего не задумывала автор.

Закончить я хочу размышлениями о стихотворении Бродского , которое застряло в моей голове в последние дни (и укрепилось к финальным страницам романа). Не знаю, совпадение ли это, отражение ли моих собственных чувств, никак не связанных с произведением, или же произведение натолкнуло меня на мысли об этом стихотворении. Но, кажется, оно могло бы стать гимном для детей этого Дома. Особенно для тех, кто из Дома так и не вышел...