Больше историй

11 февраля 2021 г. 15:00

1K

Фотоальбом Марины Цветаевой и её сына.


В цветаеведении есть одно серьёзное упущение: нет фотоальбома Марины и Мура с её комментариями.
Марина всё детство сына с любовью записывала в дневник как свои мысли о Муре, так и мысли самого Мура, стараясь не пропустить ни одного лучика души сына: её комнатное, чердачное солнце!
Подобный альбом есть в сердце каждой матери: только самым близким друзьям можно его показать.
Данная история — попытка такого альбома, для друзей Марины, как бы пришедших к ней в гости.
 
Известно, как мать Цветаевой, ждала сына — Сашу, но как писала Марина — «родилась всего лишь я».
С такой же загадочной настойчивостью Марина ждала рождения сына, словно он рождался несколькими поколениями: одной женщине его невозможно было родить.
Ещё до его рождения, блаженно предчувствуя его, Марина писала, словно бы заклиная муз, природу, грядущее: О, моё солнышко, моя звёздочка! Я тебя выхотела из воздуха!
  картинка laonov
На протяжении всей жизни, Марина вела записи о детстве Мура, вспоминала с улыбкой о нём даже когда Мур вырос и их отношения осложнились ссорами: словно Фауст, Марина желала в памяти своей и детстве сына, найти то самое мгновение: симметричное, как два крыла, равновесие материнства и детства: творчества и творца.
Так спирит не вслушивается в шёпот своих пальцев на столе, как Марина вслушивалась в детство и душу сына.
Как и положено матери, Марина переживала за ребёнка:
 

- Мýра, прекрати свои глупости с табуретом!
- Это не глупость, это опасность!

Сквозь года и пожелтевший почерк строк, можно увидеть улыбку матери: её порода! Её карнизно-кошачье взаимоотношение с миром!
Сквозь все записи Марины о сыне, красной нитью проходит выслушивание в нём поэтического начала.
 
Муру 5 лет.

- Ты же ничего не видишь!
- Я — ушами вижу!

Удовлетворённая запись Марины: отсюда моё: ушами — видь! ( поэма «Перекоп». Глава — «Выход».)
Прелестное сотворчество матери и сына.
Марина словно бы не могла встретить в мире ту самую душу, крылатую и родную, и поэтому — решила её сама выносить и родить.
Марина зачастую слушала мир через сына, словно бы он был тонким и загадочным инструментом.
 

— Какой приглашающий ветер! ( 4 года. В тот же день так и о солнце)

Мать и сына всю жизнь куда-то звали стихии: так зовёт только Родина и любимые.
Однажды, задумавшись, Марина произнесла вслух при маленьком Муре:

- Вот когда я состарюсь..
Мур: Вы не состаритесь! Я позову чортов и они вас сделают молодой!

Примечательно, Мур обратился за помощью не к ангелам и богу, а к «чортам» (даже не к чорту: всех позовёт! всё родство!)
Эта инфернальная тема, странной красной нитью проходит через все записи Марины о сыне и.. его мысли: Мур в 5 лет написал странную сказку о чёрте на небесах.
Марина, о своей глубинной тоске бесприютства:

Вырастет Мур (Аля уже выросла) и эта моя нужность отпадёт.
Через 10 лет я буду совершенно одна, на пороге старости. С прособаченной — с начала до конца — жизнью.

Через 10 лет Марина будет лежать в холодной земле совершенно одна, в синем кухонном фартучке, в котором и повесилась (Зо-лу-шка).
Приметы её могилы сотрутся (в ту холодную зиму 41 г. местные в Елабуге топили печи крестами с кладбища, а чтобы не потревожить души, вбивали гвоздь в основание срубленного креста в земле: так гвоздь, на котором повесилась Марина, словно в кошмарном сне преследовал её даже в смерти, но и после смерти она дарила тепло). Останется лишь раздвоенное, словно её душа, дерево — сосна, которая, впрочем, засохнет, после того как её сестра Анастасия в 60 г. установит надгробие: может, знак, что и это не могила Марины? Даже в этом смысле трагична-родственна судьба Марины и сына: не известно вполне где их могилы.
Идёшь на меня похожий. Этот стих Марины относится быть может сразу, к могиле её и сына. (весной 72 г. в Елабугу приезжал исследователь творчества Марины и не далеко от символического камня могильного, среди жёлтой листвы, увидел кладбищенскую землянику. Совсем как в том самом стихе Марины. Когда он вернулся в Москву и рассказал об этом сестре Марины, то она была ошеломлена и с грустью сказала: это Марина вам дала знак! Почему вы не запомнили это место?)
Марина любила деревья, как дриада: по сути, она никому не была нужна в этой жизни: стихам — некоторым, друзьям — не часто, природе милой — иногда, детству дочери и сына. Всё. Её душа была незаземлена.
Завершить вступление к фотоальбому хотелось бы записью Марины, эдемически грустно очерчивающей её и сына в мире: бесприютные, в бесприютном.
 

Вокруг — грязные моря. Неуютность мировая и всяческая: мы с Муром — островок, а м.б. легкомысленные путешественники, разложившие костёр на спине анаконды.

NB. Большинство записей Марины о Муре, относятся к его раннему детству, когда, как говорится, устами ребёнка говорит ангел.
Фотографии в истории и комментарии к ним иногда смещены в возрастном отношении.
Просьба смотреть на них в тоне, как если бы Марина раскрыла альбом с фото Мура 14-и лет и как бы вспоминала с улыбкой: а в 4 года...
 .....................
1
1) На мое предложение в начале обряда уйти, о. Сергий: - Собственно, родителям присутствовать не полагается, но если бы Вы попросили, я бы разрешил. И мое испуганное: "Нет, нет, не надо, сохрани Бог! - раз заведено. Зачем?!"

Чин крещения долгий, весь из заклинаний бесов, чувствуется их страшный напор - точно в младенца ломятся! - борьба за власть. И вот, церковь, упираясь обеими руками в толщу, в гущу, в эту живую стену: - Запрещаю - отойди - изыди! Весь чин крещения: кто - кого (и никогда заранее не известно, точно каждый раз - всё заново! точно окончательной победы еще не было - и быть не может. Ратоборство.) В одном месте, когда особенно выгоняют, навек запрещают ("отрекись от ветхия прелести!") у меня выкатились две огромных слезы - точно это мне вход заступали в Мура. Одно Алино слово перед крестинами: - "Мама! а вдруг, когда он скажет: „дунь и плюнь" Вы... исчезнете?" Робко, точно прося не исчезать. (Я потом, провожая с горы, рассказывала о. Сергию, слушал взволнованно, м. б. того же боялся, на то же, втайне надеялся?)

Мур, во время обряда, был прелестен. Я не видела, рассказывали. Улыбался свечам, слизнул с носу миро и заглотнул сразу: крестильную рубашку, ленту и крест. Одну ножку так помазать и не дал. (Ахиллесова пята язычества! Моя сплошная пята!) Временами, когда очень долго (был голоден) - подхныкивал, деликатно, от комара до фылина. С головой окунут не был - ни один из огромных чешских бельевых чанов по всему соседству не подошел. Этого мальчика с головой окунуть можно было только в море.

2
2) Я сам родился? (И уже утверждая) - Без мамы, без папы без Маталь-Натвевны [Речь идет о Наталье Матвеевне Андреевой.], без Али - сам родился!
 
3
3) Из окна:
Я: - Смотри, Мур! Аля не идет? Ты не видишь Алю?

- Нет! Только дорога пылит и трава зеленеет!

(10-го ноября 1928 г.)

4
4) Я, ставя ему вопросы сказки:

Месяц спустя, 27-го июля 1931 г.

- Что быстрее и сильнее всего?

- Великан.

(В сказке мудрая семилетка отвечает: ветер.)

- Сильнее Беркулес, а поезд - быстрее.

- Жирнее всего?

- Бык.

(В сказке - земля.)

- Свинья, конечно.

- Мягче всего?

- Barnrn (в сказке: рука, которую подкладывают под щеку)

- Пуховик, конечно.

- Милее всего?

Безмолвно показывает на себя.

- Собака, конечно.

(Те же вопросы - 27-го марта 1933 г., 10, Rue Lazare Carnot, Clamart - Муру 8 л., 27 дней

1) Ветер 2) свинья 3) подушка 4) Маманкин.)

5
5) Ненависть к девочкам (с году - к куклам. Куклу встречал - кулаком.)
- Мама! Какие хорошие эти мальчики - что девочку мучают!

- Вовсе и не мучают, это их сестра, они с ней играют.

- Нy, заче-ем?! (в голосе - глубочайший упрек и разочарование)

(Кстати, бедная эта девочка недолго пожила: мальчики убежали, а девочка (двух лет - русские) напилась негашёной извести - белили дом.)

6
6) Ненавижу когда дразнят детей и говорят им глупости. Родзевич учивший его проколоть стеклом глаз Ларику и обрезать веревку на которой тот качался — идиот. И вполне заслуживает Муриных грубостей. Родзевич, обзывающий Мура «девчонкой» за то, что Мур показал мне свою кровавую руку («не хочу чтобы у меня было заражение крови») вполне заслуживает моего нынешнего бешенства. А еще хотят «строить новый мир», когда не умеют ни говорить ни ладить ни управлять таким замечательным ребенком как Мур.
Мур — 4/17 сентября у Родзевичей (старый дом в большом саду, беседка, О окна, калитка)

— А есть еще зеленая раса: люди, которых тошнит.

(Скандал с Родзевичем разбившим ему руку. И—ди—от.)

Я для Мура — защищая его — способна на преступление. Прав он или нет — чтобы никто его не тронул. Не могу вынести его обиды и видеть его слез. Дойдет ли до него когда-нибудь?
 
  7
7)  Если бы Вы умерли, я бы убил свою жену — с горя — и из ненависти.
Нужно было бы издать закон, чтобы все у которых умерла мать тоже умирали: убивались.
 
8
8)  Во время переноса вещей (Сережа отодрал его за хулиганство за уши) — Дерите, дерите, вы думаете мне больно? Только даром силу рук тратите. Вот когда состаритесь и посмотрите на свои руки так и подумаете: на что я свои руки тратил?
Куда папа всё уезжает?

Может быть он колдун и превращается в птицу и летит куда-нибудь.

- Папа! Почему я Вас совсем не вижу? Когда Вы туда уходите, Вы становитесь - негр? (Уходит в соседнюю темную комнату - и в ней чернеет (негр).)
 
9
9)  Ах, если б эта ночь длилась вечно! чтоб всегда так сидеть..
 
10
10) Начинает понимать грусть. Вчера, неожиданно: - Деревья грустные. - Почему они грустные? - Они не хочут жить в земле. Я (в надежде на небо) - А где они хотят жить? - Да хочут жить в воде. (Собственное вожделение, обожает воду - везде, кроме ванны: - Спасайте меня-я-я! - Не хочу быть чистый, хочу быть грязный.)

Ребенок ни умственно ни сердечно не выдающийся, в пределах естественной хорошести и умности трехлетнего ребенка, ннно - есть в нем что-то, очевидно - в виде (а просто вида - нет, вид - чего-нибудь и, скорей, - ВСЕГО) заставляющее одного называть его Наполеоном, другого - Муссолини, третьего - профессором, четвертого чудаком - Зигфридом [Герой немецкого эпоса "Песнь о Нибелунгах".] - римлянином (а здесь (позднейшая вписка) в Понтайяке - мясник: - переплыл ли он уже Ла-Манш?(речь о Байроне)).

11
11) Я буду чудно одет — как в день второго пришествия

Я хотел сказать — Первого причастия

12
12) Читаю  ему андерсеновскую Русалочку. По окончании: - Что тебе больше всего из всей сказки понравилось?

- Тот город с огоньками.

- Ну, а сама Русалочка, ее любовь, какая она была добрая...

В ответ не да, а гм-гм, сухое. Как будто не хочет - ни признаться, ни признать то, в чем признается. Каждый раз - как только дело идет о добре, любви - в женском образе.

Всю сказку понял отлично.

13
13) Длинный разговор с Муром - 20-го сентября 1931 г.

Мур: - А я знаю, кто такие разбойники. Разбойники - это люди, которые раньше были нищие, а потом стали разбойниками. Не может же разбойник покупать в магазине! - А бывают добрые разбойники?

Взволнованная словом, рассказываю ему про доброго разбойника и кончаю на: - "Ныне же будеши со мной в раю".

Мур: - Как - в раю? Когда он на кресте.

Я: - На кресте - тело, оно и останется, а душа с Христом подымется в рай.

- Но душа - ведь это не я-а!

- А кто же - ты?

- Я? вот! (обхватывает себя всего сколько руки загребают. Негодующе:) - Душа. Душа. Что мне из того, что моя душа будет гулять в раю. Я сам хочу гулять в раю, п. ч. в раю все животные добрые. - А львы? А тигры? - Чорт с ней с этой душой

картинка laonov
14) Мур - 24-го Октября 1932 г.

Просыпаюсь при видении Мура - совершенно одетого.

- Мама! Я пишу роман. Как только я проснулся, я понял, что хочу писать большой роман и больше ничего не хочу.

(С раннего утра - упорно пишет.)

( примечание: ровно через 10 лет, в октябре, Мур, уже после гибели Марины, действительно хотел писать роман о Марине. Марина словно бы подсмотрела Мура, когда её уже не было на свете)
 
15
15) Мур приходит ко мне утром в постель — кляньчить Mickey chercheur d’Or {Микки-золотоискатель (фр.)}

— Что же ты, Мур, нынче видел во сне?

— Сейчас. Я подумаю. (Короткая пауза.) Что я убил женщину которая была против Вас. И уложил ее в канаву.

— Чем же ты ее убил?

— Булавками (т. е. единственным смертоносным, что в его досягаемости)…. Не в канаву, а в эту — ту, что возле тротуара.
___

(Думаю, что всё это наврал, чтобы сделать мне удовольствие и вернее получить Микэя)

16
16) 26-го июля 1931 г. - Я: - Ты бы хотел жениться на такой, как я?

Без всякого восторга, констатируя: - Таких - нет.

картинка laonov
17) Я: про какую-то дуру (актрису, на картинке) в которую он влюблен

— Ну как ты думаешь, если ты ее встретишь на улице, она на тебя посмотрит?

— Нет. Зато я на нее посмотрю

17
18) В мёдонском лесу (из памяти, но кажется - тогда же)

- Я, когда буду большой, пойду на войну?

- Будем надеяться, что когда ты вырастешь уже не будет войны. П. ч. война - страшная вещь, и ты убиваешь, и тебя могут убить.

- А всех убивают на войне?

- Нет, иные возвращаются, иных забирают в плен.

- А в плену - тоже убивают?

- На хороших войнах - нет: заставляют работать, но пoят и кормят.

- Тогда если меня возьмут на войну, я сразу пойду и (пропуск одного слова): - А где у вас (пропуск одного слова) плен?

18
19)  - Папа сказал, что когда я буду большой я сам буду править трактором. (После секундного раздумия) - Я сам хочу быть трактором!
И - 12-го сентября трактор бесследно исчезает. Безумное беспокойство, тоска. Вечером крик из кровати: - Он же знает, что я его люблю! Чего же он уехал?!

- Мне надоело без него жить, у меня мало друзей, трактор уехал...

(Вбегая ко мне в кухню)

- Мама! Радость! У меня душа - тракторская! Деревянная. (Подумав:) - Железная.

19
20) (Внезапная безумная любовь. Было - раз. Не повторилось.)

- Мама! Я Вам всю свою еду дам, и картошку, и рыбу, Вы всё можете есть и мне ничего не оставлять. (Перекладывает.) И если мне Vichy [Марка минеральной воды] дадут, я Вам Vichy дам, а сам не буду пить. И буду всё, всё давать, Вы можете всё съесть, всё, и мое и свое, а потом я Вам еще сварю, - пойду в лавку и куплю - один - яичко. Я буду Вам варить, стирать, подметать комнату, всё, всё делать, выметать всякие грязи, мыть столы, всю работу делать, а Вы будете играть. Я Вам подарю свою полку и все свои вещи и большой паровоз и ничего себе не оставлю, я играть не буду, я всё время буду работать (а иногда отдыхать и ездить один в Версаль и к папе в Бельгию). Я пойду в игрушечную лавку и куплю Вам маленький трактор. Я Вас буду наряжать, и каждый день, и в воскресенье, чтобы Вы всегда были (фраза не окончена)

20
21) Разговор о дурачках: глупая улыбка, доброта, Бог любит.

- Мама, я хочу быть дурачком.

- Ну, милый, дурачком нужно родиться!

- Я хочу переродиться. А как это - переродиться? Да! Аист меня может опять принести, я ведь все-таки (с большим сомнением) - легенький!

NB! 311/2 кило - 4 г. 41/2 мес.
 
21
22) Однажды, возле нового мёдонского лесного кладбища, при встрече с такой же процессией:

- Мама! Почему же Вы мне <пропуск одного слова>, что покойник спит?

- Конечно, спит. А потом когда-нибудь проснется.

- Как же он спит, когда у него глаза открыты?

- Что?

- Ну да, я отлично вижу, что он смотрит!

- Да где ж ты его видишь?

- Да вот!

Вот - кучер правящий катафалком.

Так он, почти ежедневно встречая на прогулках похороны, был убежден, что кучер - покойник, что его хоронят, живого, смотрящего и правящего - зарывают в землю. Что - его - (живого) все эти черные люди провожают и оплакивают. И не только живого, а каждый раз - того же самого, п. ч. он, почти ежедневно его встречая, отлично знал его в лицо.

И - никакого удивления: что живого, что - того же самого. (А то - в колеснице - то - не в счет, так, ящик какой-то, просто - цветы.) Похороны для него были - кучер. Одевшийся в черное и лошадей одевший - чтобы быть зарытым - покойник.

Впрочем, настоящий покойник - то, что мы о нем знаем - ничуть не менее удивительно - и ничуть не более утешительно.

Ведь тоже живого (вчерашнего) - зарывают!

22
23) — Не надо думатъ, что дьявол это нечто с рогами и т. д. Вам это говорят, чтобы вас испугать. Дьявол — это ад.

— Да, как микробы. Их не видно, но они существуют— в воде.

- И ангелы тоже?

23
24) (Глядя как я пишу:)
- Что, не выходит? А Вы - злитесь!
Ну, мама, теперь вы мне должны сто книг прочитать?
( Возмущение за моё получасовое писанье, т.е. его отсутствие из комнаты)
 
24
25) 5/18-го сентября 1929 г. (Алин день рождения)

Мур, глядя на аэроплан, неустанно, с громким треском кружащий над парком:

- Он - небо чинит?

(Небесный "трактор")

- Кто тебе Аля?
- Аля - братья. (1927)
 
картинка laonov
26) - Почему небо так не шумит? (о море)

26
27) Мур - осень-зима 1938 г. Пастёр

Tu es en lutte perpetuelle contre les choses (inanimees) inertes. [Ты находишься в непрестанной борьбе с неподвижными (неодушевленными) предметами (фр.).]
......................

Послесловие

картинка laonov
Цветаева с сыном. Москва 1940.

картинка laonov
Последнее фото Марины. Москва. 18 июля 1941 г.
Слева сидит поэт Кручёных. Справа - Георгий.
Рядом с Мариной - Лидия Лебединская.
Символично, что на фото с проводами Али в Москву, была Лебедева.
Лебединая, сакральная тема Марины, у которой был даже браслет с лебедем: проводы лебединой души Марины - в вечность.

- Где лебеди? - А лебеди ушли.
- А вороны? - А вороны остались...
— Куда ушли? — Куда и журавли.
— Зачем ушли? — Чтоб крылья не достались.

— А папа где? — Спи, спи, за нами Сон,
Сон на степном коне сейчас приедет.
— Куда возьмёт? — На лебединый Дон.
Там у меня — ты знаешь? — белый лебедь…



картинка laonov
........
картинка laonov
Чистополь. 1 ноября 1941 г.
.........
картинка laonov
........
картинка laonov
.....
Георгий Эфрон. Погиб 7 июля 1944 г. на Западном фронте, недалеко от Витебска.
Ему было всего 19 лет.

свернуть

Ветка комментариев


Иногда желания исполняются, но совсем по другому. Вечная ирония мироздания.

Вот, кстати, да.
Когда Марина читала стихи Ахматовой, где она что-то предсказывала о муже и не только, она ужасалась: нельзя этого делать, слова умеют мыслить!

Алис, как ты чудесно отзеркалила комментарии Марины её стихами)
Спасибо тебе большое. Славно вот так нечаянно встретить ту, чья душа - дом гостеприимный для Марины.

Спасибо огромное за внимание к истории и такой прелестный коммент)