Voilà une belle mort

Шёл девятый год моего пребывания в гимназии, когда Бориса Акунина читали поголовно все. Кроме меня. Возможно, популярность его была обусловлена во многом тем, что тогда еще не утихла популярность экранизаций «Турецкого гамбита» и «Статского советника». Мои одноклассники то и дело приносили его книги в школу, обменивались ими и впечатлениями о них. Книголюбие – недуг учеников гуманитарного класса, как известно. Поскольку странные вещи всегда привлекали внимание автора, глаз его не ускользнул от книги непривычной вытянутой формы, да ещё и с такой тематикой. И вот тогда-то и наступил тот момент, когда книга попала ко мне в руки. Красивые картинки на мелованной бумаге, лёгкое и остроумное повествование влюбили автора в объект исследования товарища Чхартишвилли. Если завидите в руках своего ребёнка эту книгу – отберите её во избежание обращения его в клан тафофилов.

Некоторое время спустя, проникнувшись книгой, читатель начал сам исследовать местные кладбища на наличие старинных захоронений и делать их фотографии. Как-то раз тёплым осенним днём меня даже выгнал с кладбища представитель органов местной власти. Злобный полиционер объяснил это тем, что «кладбища – не места для гуляний; устал я таких, как ты, гонять». Книгу Акунина - Чхартишвилли он явно не читал! Вдогонку добавил, «чтоб больше я тебя тут не видел! и друзьям передай!». Что он имел ввиду по сей день остаётся загадкой. Но страсть к странным вещам и кладбищам не угасла и до сих пор. По прибытии в Париж, угадайте, куда потащил своих попутчиков автор? Конечно на Пер – Лашез! Поскольку информация из этой книги приютилась в моей памяти на долгие годы, нам даже не понадобился гид: роль экскурсовода пала на меня.

Наверняка, лайвлибовцев заинтересуют следующие захоронения. Здесь покоится известный французский поэт и прозаик Альфред де Мюссе. На второй фотографии - Оноре де Бальзак.
На третьей - наверное, так должен выглядеть надгробный памятник того, кто очень любил читать при жизни.

Далее вы видите того самого Сфинкса. Надгробье могилы Оскара Уальда. Что ему, бедному, пришлось вытерпеть, рассказывать нет смысла - про это все знают. По традиции его продолжают целовать, а так же оставлять записки. Марсель Пруст получает только записки. Кто-то из русских ему пишет: "До встречи, но не скорой". Маленькие прямоугольные листочки, лежащие у него на могиле - это билеты из парижского метро, на котором очень удобно добраться до Пер-Лашез. И, кстати, лучше выходить не на одноименной станции (хотя можно и на ней), а на станции метро "Филипп Огюст", ибо расстояние до места назначения меньше. У любого входа на кладбище есть карта с отметками известных захоронений.

Далее навестим тех, кто посвятил свою жизнь созданию музыки. На первой фотографии - надгробие Федерика Шопена. Знаете, что он похоронен без сердца? Его сестра увезла его сердце на родину, в Польшу, коей это сердце всегда и принадлежало. Сейчас оно хранится в Варшаве в костеле Святого Креста. Кстати, в этом же ряду нам удалось случайно обнаружить недавнее захоронение известного французского режиссера Клода Шаброля. Его имя на тот момент ещё не успели нанести на карту кладбища. На второй - фамильный склеп Россини. Правда самого Джоаккино там уже нет, но раньше был. Композитор скончался 13 ноября 1868 и был похоронен в Париже на кладбище Пер-Лашез, но через 19 лет по просьбе итальянского правительства гроб с телом композитора перевезли во Флоренцию и захоронили в церкви Санта Кроче рядом с прахом Галилея, Микеланджело, Макиавелли и других великих итальянцев. На третьей - могила Джима Моррисона, фронтмена американской группы The Doors. Так как могилу огородили (фанаты дебоширят), послания Джиму оставляют на дереве, что растёт напротив. Его можно рассмотреть на четвертом снимке.

Прямо по курсу - надгробье французского журналиста Виктора Нуара. Поскольку тот при жизни был очень популярен у женщин, хорошей приметой считается приложится к тому самому месту, за которое держится дядечка. Встретил ли он свою любовь после этого - история умалчивает.

Пер - Лашез занимает очень большую территорию. Свой приют там нашли так же Жорж Мельес, внесший огромный вклад в кинематограф, не нуждающиеся в представлении Эдит Пиаф и Мария Каллас, Жорж Бизе, философ Пьер Абеляр, та самая Гертруда Стайн, поэт Поль Элюар, Гюстав Доре, Амедео Модильяни, Камиль Писсаро, Айседора Дункан и т.д. Мы бродили там 4 часа и нам не удалось разыскать и половины из них.