Больше историй

10 декабря 2018 г. 17:42

1K

История, которой не было, но вполне могла бы быть

ХЛЕСТАКОВ. Хорошо, хорошо! Я об этом постараюсь, я буду говорить... я надеюсь... все это будет сделано, да, да... (Обращаясь к Бобчинскому.) Не имеете ли и вы чего-нибудь сказать мне?
БОБЧИНСКИЙ. Как же, имею очень нижайшую просьбу.
ХЛЕСТАКОВ. А что, о чем?
БОБЧИНСКИЙ. Я прошу вас покорнейше, как поедете в Петербург, скажите всем там вельможам разным: сенаторам и адмиралам, что вот, ваше сиятельство, или превосходительство, живет в таком-то городе Петр Иванович Бобчинский. Так и скажите: живет Петр Иванович Бобчинский.
ХЛЕСТАКОВ. Очень хорошо.
БОБЧИНСКИЙ. Да если этак и государю придется, то скажите и государю, что вот, мол, ваше императорское величество, в таком-то городе живет Петр Иванович Бобчинский.
ХЛЕСТАКОВ. Очень хорошо.

В целом, как мне кажется, я человек добрый. Но иногда могу необъяснимо разозлиться. и тогда от меня может неслабо "прилететь". А уж если включится то, для чего придумали пословицу "ради красного словца не пожалеет и отца", так уж вовсе выноси святых.

Зимой 1991 года два шестнадцатилетних оболтуса - мой друг Леха и я - решили сыграть в "Поле чудес", которое тогда еще вел покойный Владислав Листьев. Мы составили кроссворд, в который, перешагнув через собственную совесть, включили чудесное слово "ероол", и договорились, что если нас пригласят в студию, то мы выберем того, кто будет играть, с помощью жребия. Проще говоря, бросим монетку.

Я очень надеялся, что с монеткой повезет мне, а не Лехе. Ибо был в "Поле чудес" один момент, который меня очень сильно бесил. Пока крутился барабан, буквально каждый игрок произносил нечто вроде:

- Я хочу передать привет своему шурину Пупкину Василию Потаповичу, проживающему в городе Одессе на Малой Арнаутской улице, с которым было немало выпито и съедено!..

Шестнадцатилетнего меня эти приветы с экрана бесили невероятно. В каждом таком привете мне отчетливо слышалось: "Живет в таком-то городе Петр Иванович Бобчинский!.." Мне казалось, что это очень глупо и дешево, и негоже этим заниматься.

И я тогда очень хотел оказаться в этой самой студии, за этим самым барабаном. Крутануть его, что было сил, посмотреть ясными глазами в камеру и, лучезарно улыбаясь, произнести:

- Я ОЧЕНЬ ХОЧУ ПЕРЕДАТЬ ПРИВЕТ ВСЕМ ТЕМ, КТО ЗДЕСЬ ПЕРЕДАВАЛ ПРИВЕТЫ ДО МЕНЯ, И ТЕМ, КТО БУДЕТ ДЕЛАТЬ ЭТО ПОСЛЕ МЕНЯ.

Повзрослев, подумал: "Хорошо, что мы тогда так и не отправили этот кроссворд". Я и сейчас не всегда способен справиться с собственными эмоциями, а в шестнадцать лет только из них и состоял, и с меня тогдашнего запросто сталось бы это произнести.

Единственное, чего я смог бы этим достичь, - это обидеть двух соседей по игровому столу. А с экрана подобное не прозвучало бы - эфир не прямой, редактор не дурак.

Написал, перечитал, подумал - а кому, собственно, я всё это пишу? Видимо, самому себе. Чтобы эмоции не отключали мозг, и чтобы не обидеть кого-то, если можно этого не делать.

Картинка - просто так.

картинка krokodilych