Проблемы Сомерсета Моэма решены

Если кто-то и помнит тот счастливый миг, когда научился читать, то это, определенно, не мой случай. Память стерла те мгновения, когда года в четыре от рождества собственного, чтение тихолапо прокралось в мою жизнь произносимыми по складам словами, которые нетвердо повторялись маленьким мальчиком на фоне ясного четкого чарующего голоса моей аудиобабушки. Огромнейший мир литературных красот открылся передо мной невероятным количеством детских книг и еще более необъятным он был где-то там, в неизведанных далях букинистического магазина, в котором моя аудиобабушка работала. В этом магазине книги стояли плотными рядами и только одна нижняя полка была снабжена одеяльцем и матрасиком, на котором я благополучно посапывал в обеденный перерыв. Книги не только были дефицитом в начале 80-х, они имели какую-то особенную ценность - хотелось заграбастать их как можно больше и унести домой, где, сложив в какой-нибудь шкаф, тщательно оберегать и чахнуть над ними, подобно царю Кощею. В книгах было все - будущее, настоящее, прошлое, волшебство, надежды, мечты. Со временем так ничего и не изменилось.

Моя домашняя библиотека, как я теперь понимаю, впечатляла размерами и даже сейчас, перешагнув 40-летний рубеж, я по-прежнему гораздо лучше разбираюсь в детской литературе советского периода. Редко можно найти какие-то детские книги того времени, которые хотя бы не побывали в моих руках, не были взяты в библиотеке, не выпрашивались слезно у кого-нибудь, пусть и на один день. Аппетиты читателя растут сами собой, но вместе с ними растет и стяжательство, какая-то особенная собственническая жадность по отношению к книгам. Подобное свойство наблюдал и у других людей, совершенно некорыстных до всего, что касалось чего-то другого, кроме печатной продукции. Вероятно, книги являлись в этом отношении чем-то особенным. Со временем ничего не изменилось.

Не в силах противостоять навязчивой страсти, я выпрашивал, как мог, бумажных друзей у родственников и знакомых, порою даже крал, когда не мог удержаться, наконец, верхом книжного маньячества стало переписывание толстеньких произведений некоторых авторов, которые было трудно достать. Лет в 12-13 пришлось научиться стучать на пишущей машинке. По окончании школы, когда я покинул родительский дом, труднее всего было расстаться именно с библиотекой, которая на тот момент насчитывала примерно 5-6 тысяч книг. От меня как будто отрезали что-то живое, какую-то часть меня самого. К счастью, на улице было уже начало 90-х, и в силу вступила новая эра книгопечатания в стране. По привычке я продолжал читать художественную литературу, хотя времени на это уже не было - новые перестроечные откровения шокировали и вызывали буйный восторг, я упрямо привозил домой все новые и новые стопки книг, вызывая не очень одобрительную реакцию собственных родителей. На довольно долгое время художественная литература была заменена специальной, но я твердо знал, что когда-нибудь вернусь к любимому занятию, не предам свое чтение никогда, для этого я был готов на все. Со временем ничего не изменилось.

Эра компьютеризации значительно приблизила меня к заветной цели, электронные библиотеки - это именно то, о чем только могли мечтать все фанатики чтения. Возможно, последовательным и аккуратным читателям они особенно и не нужны - они берут с книжной полки один за другим по очереди все тома собрания сочинений Достоевского и спокойненько их изучают от корки до корки в течение нескольких месяцев. Нам же, импульсивным и непостоянным, которые читают одновременно 20-30 разных книг, бросают, не дочитав, сотнями, кому постоянно нужны под рукой книги разных жанров, любимые произведения для отдыха, нелюбимые для трудных жизненных ситуаций, книги-поддержки авторов-зануд, для того, чтобы найти нужную цитату (вообще иногда приходится перелопатить до сотни книг) - для нас электронные библиотеки стали праздником. В них был единственный и ощутимый недостаток - они были привязаны к компьютеру. Да, со временем стало возможным читать с ноутбуков, но и это не являлось особенно удобным. В литературе сразу же нашлась родственная душа. Их было, разумеется, много и во все времена, но наиболее точно и похоже отразил мою собственную проблематику Сомерсет Моэм в своей "Сумке с книгами". Как успокаивает то, что в мире есть родственные души, да они еще и гениальные авторы. Чтение свое он, правда, скромно называл привычкой, хотя и признавал его нездоровым пристрастием. Пусть так. По этому поводу стоит беспокоиться тем, кому из-за этого пристрастия плохо. Мне же хорошо. Со временем ничего не изменилось.

"Подобно наркоману, который не выходит из дома без запаса губительного зелья, я ни за что не отправлялся в поездку без достаточного количества печатной продукции."

Как это верно! Определенно, лучше выйти из дома без денег, ключей, телефона - чего угодно, лишь бы не забыть электронную книгу (один раз забыл и запомнил этот ужас навсегда). Ибо читаю я всегда и везде - когда жду лифт, в театре в антракте, во время обеда и т.д. Только на ходу перестал читать, когда довольно прилично стукнулся обо что-то головой. Но корни страхов роются где-то в другом месте. Как и Моэма, попавшего в другую страну без книг и вынужденного покупать какие-то примитивные учебники, у меня был похожий случай в жизни и врезался он в память навеки. Мне было нужно просидеть несколько дней в чужом доме, где я нашел всего три книги, две из которых в обычное время не стал бы читать вовсе. За эти дни мне их пришлось изучить досконально, а "Окаянные дни" Бунина даже дважды. Страх обескниженного человека с тех пор навсегда поселился в моей душе, поэтому стало очень близко и понятно следующее у Моэма:

"С той поры я положил за правило брать в поездки самый большой мешок, предназначенный для грязного белья, доверху набитый книгами на любой случай и настроение. Он весил добрую тонну, под его тяжестью спотыкались и крепкие носильщики."

Боже, как это знакомо! Еще маленьким мальчиком, на деревне у дедушки, где почти не было домашних книг, я осаждал местную библиотеку, которая очень плохо работала. Выслеживание библиотекарши начиналось с утра, и домой я неизменно приносил 5 книг, из которых мог прочитать за сутки от 1 до 3. Но на другой день я снова нес часть книг в библиотеку, что очень раздражало ее единственную работницу. Объяснить ей свой страх остаться без нужной книги я не хотел, да вряд ли бы и смог, вряд ли бы она меня поняла, поэтому на ее недовольное ворчание реагировал с несвойственной мне тогда жесткостью и с яростью зануды ссылался на библиотечные правила. Со временем ничего не изменилось.

"Неудобство сумки заключается в том, что именно то издание, которое мне вдруг приспичило почитать, обязательно оказывается на самом дне, и чтобы до него добраться, приходится вываливать на пол все содержимое."

Какое счастье, что я живу в другое время! Компьютерная техника неслась вперед семимильными шагами и вот, первые предвестники грядущего уже нарисовались на горизонте. Первые электронные книги были нерадивы, неудобны, портили глаза, но было понятно, что это лишь вопрос времени, чтобы эту мысль довели до логического завершения. Сама идея приводила меня в восторг - иметь всегда и везде под рукой библиотеку, свободно при этом перемещаться и в любое время получать доступ к нужной книге. Возможность быстрого поиска, цитирование, подсветка (хотя я предпочитаю естественное освещение), систематизация - все это было в состоянии предвкушения и, как бы это попонятней выразиться, - улучшение качества ридеров неразрывно связано с изменением меня самого, как читателя. Со временем ничего не изменится.

Если первейшим и единственным моим желание было иметь всю библиотеку в электронной книге, то папка "Избранное"постепенно разбухла и по сути сама превратилась в библиотеку. Пережив самые разные состояния, от хаотического до сложно-последовательного, в настоящий момент она делится на авторов, представляющих тот или иной язык и культуру, при этом в ней отражены временные рамки, ибо современной прозе уделено, если не меньше по объему, то меньше по значению, но, кроме того, каждый раздел делится на авторов в зависимости от личных предпочтений. Для этого был проделан огромный труд, но труд любимый и промелькнувший незамеченным, ибо, что может быть более прекрасным, чем получение радостного удовлетворения от чтения, которое можно с полным пониманием сейчас назвать всей моей жизнью. Конечно, во всем этом есть еще и другой, личный, известный только мне смысл, а также и тот, что даже мне неизвестен, о котором можно только догадываться.

В то время я продолжал читать с экрана, зная, что в мире уже есть только два завода, производящие нормальные чернила для электронных книг. Тема электронных книг была изучена досконально. Когда продажи дошли до нашей страны, я заказал себе ридер на второй же день. Прекрасно помню этот момент - жизнь сразу изменилась, с книгой теперь не расстаюсь никогда, надеюсь, что меня с ней и похоронят. Вопреки стандартной проблеме в достижении цели, которая теряет смысл после того, как ее достиг, здесь все совершенно наоборот - цель только приобрела реальные очертания после того, как я осуществил желаемое. К электронной книге привыкаешь быстро, книга бумажная теперь кажется неудобной, тяжелой и глупой. Смотришь на нее, как на останки мамонта. Не говоря уж о материальной стороне, которая для читающих много довольно ощутима. Со временем ничего не изменится.

Электронная книга - вернее, то, что происходит в моей жизни с помощью нее, эти движения файлов в ней - самое важное и самое интересное, что вообще было и что будет. Заберите у меня все, оставьте только мой ридер. Высадите меня на необитаемый остров, посадите в одиночную камеру, да если даже на земле все вымрут, и я останусь один, но с электронной книгой, то литературы в ней мне хватит еще на две жизни. Где-то я понимаю, что все это какая-то крайность, но пусть она будет, ибо истина находится где-то между подобными крайностями. Со временем ничего не изменится.

Бедный Сомерсет Моэм! Как жаль, что он не родился на 100 лет позже.

"Слуги Фезерстоуна развязали сумку, но, убоявшись зрелища, которое им открылось, этим и ограничились. За долгие годы я наловчился ее вытряхивать. Завалив ее на бок, я вцепился в кожаное дно и попятился, потянув за собой мешок, который отдал свое содержимое. Книги потоком хлынули на пол. Фезерстоун взирал на это с обалделым видом.
— Неужто вы и вправду возите с собой всю эту библиотеку? "

p.s. Когда я рассказал своему отцу, что в мою электронную книгу помещается библиотека, превосходящая объемами всю нашу домашнюю, которую мы собирали в течении трех поколений, то он мне не поверил. Есть в этом что-то грустное, но гораздо более грустным бы было не понимать - где находится новое и лучшее. Со временем ничего не изменится.