Это все как в "Убыре".

Вообще, я не большой любитель ночных прогулок: перспектива возвращаться домой поздно по слабо освещенной улице меня пугает, а путешествие по дачному поселку, протянувшемуся, как хребет, на два километра, вряд ли способно вызвать прилив бешенного энтузиазма. Поэтому, если бы не walnuss-grafin , я бы в жизни не пошла "гулять" по старым аллеям ближе к полуночи, когда, после теплого изнуряюще-солнечного дня поднялся сильный ветер и все небо затянуло мутными тучами.
Вот идем мы, встречая редкие машины, по небольшим аллеям, прошли закрытый железно-дорожный вагон, переделанный под трейлер (и я говорю: "Это напоминает мне, почему-то, Стивена Кинга и страшные цирки"), Графиня улыбается, стоит мне нервно оглянутся и я говорю: "Это все, как в "Убыре", что у меня по флэшмобу", с которым я знакома только по чужим рецензиям и сдержанной аннотации. "Не хватает только полной луны". Ни я, ни она с книгой не знакомы, но кажется, что я участник этого татарского хоррора.
Я говорю "Здесь по правую руку старое кладбище". Оно с полузаброшенными могилами, и когда-то было центром деревни, которую поглотили многочисленные дачи. Рядом с косой оградой ветер доносит смутный болотистый запах озерной стоячей воды. Темнеет, и мне становится страшно - это я Кинга по полуночи способна спокойно читать, а самой поучаствовать в его триллерах меня вовсе не тянет. А Графине - хоть бы что, тянет меня дальше и дальше, мимо погостов, мимо заброшенных дач, страшных и пустых, с выбитыми окнами и приоткрытыми ржавыми калитками, приглашающими зайти. Графиня говорит: "Посмотри на мое лицо, зря ты сказала про кладбище". Она говорит: "Я хочу забраться в заброшенный оставленный дом", а когда мы находим один из таких, отказывается: "У него атмосфера какая-то мрачная". Я смеюсь: "А какая должна быть атмосфера у мертвого дома?". Она молчит. Луны - ровно половинка, ветер усиливается, слышны только наши шаги и методичные крики какой-то птицы.
Я говорю, указывая на низкую избушку с темными окнами, низкой крышой, ушедшую под землю: "Здесь живет баба Яга". Графиня хмыкает и качает головой: "Просто заброшена". А я: "Если я хочу, то в этой избушке будет жить баба Яга".
Я говорю, когда мы доходим до темных аллей с сплетенными ветками над головой, ничего не видно, тревожно дует ветер: "Там страшно". Графиня говорит: "Замечательно!"
Графиня говорит: "Ну мы погуляем до двух. Ладно, до трех", я говорю, мысленно перебирая ассоциации по "Убыру" (стоги сена, заброшенные деревни, существа, одевающие человеческие шкурки): "Ты что, с ума сошла". Я ей: "Давай вернемся", а она мне: "А тут есть еще, где погулять?"
Графиня в лес, а Фандорина по дрова. А "Убыра" я на следующий день прочитала.