Открытие Гомера

К этому своему открытию эпического эпоса Древней Греции я шла много лет, около 8, если быть точной. Почти что с эпическим временным размахом. Под стать самой «Илиаде» (с «Одиссеей» вряд ли что сравнится в плане временного масштаба).
Вот как это было. Это было банально и скучно в начале. Задали читать на первом курсе университета — я начала читать. Тут же просто ошалела от сложности текста. Но более всего, как сейчас я это понимаю, от тотальной оторванности «Илиады» от всего: от себя, от литературы, культуры. Я не ощущала связей ничего ни с чем. Да и как я могла её ощущать? В первый месяц студенческой жизни в чужом городе... Койка с панцирной сеткой одна в маленькой комнатушке. Посередине. Мы с подругой вдвоём всё делаем: чиним канализацию, ловим тараканов, скрываемся за железной дверью от бушующих соседей и даже спим пока на одной кровати, пока подружка моя не нашла на помойке выброшенную кровать, тоже с панцирной сеткой, только совсем порванной. И вот на пока ещё единственной кровати мы теснимся, читаем. У каждой по Гомеру в руках. Не знаю, что ощущала она, но я безумное одиночество и тоску и страх. От непонятного текста, от сложности которого хотелось убежать в какой-нибудь кабак и забыться. Сомневаюсь, что и подруге моей чтение доставляло хоть какое-нибудь удовольствие. Наверное, и она была так же одинока, как и я, наедине с эпическими героями.
Тогда я осилила только 16 песен. Сдала какой-то там зачёт. А потом закрутилось: литература такого века, сякого века, скучная и интересная, серьёзная и не очень. И везде всё было приправлено Гомером. Гомер там и сям. Древняя Греция — колыбель человечества. Я слушала, и в мозгу моём что-то нехорошо шевелилось. Верила и не верила. И читала дальше, и слушала лекции, и всё ближе к 20 веку, а Гомера всё больше, чёрт его подери.
Так прошло 5 лет, а потом ещё 3. И я даже пыталась что-то перечитывать из «Илиады» и «Одиссеи». Не стреляло ружьишко. Видимо, драматургия моей жизни складывалась как-то не как Чехов завещал.

И вдруг... В один момент, в один сложный момент жизни я взяла книгу с поэмами Гомера. Тогда мне нужно было срочно что-то понять. Кто руководил мной? Какое божество? Я открыла книгу — и всё!!!
«Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына, Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал«

И понеслись колесницы героев, и замелькали щиты, и заговорили боги. И корабли, и волны, и песни Сирен...

И тут подключилась вся мировая литература. Всё ожило, всё, что до этого было мёртвым, стало живым, будто волшебной водой окропили. Я читала с таким упоением, с таким наслаждением! Я писала на полях, я подчёркивала, вспоминала, сопоставляла. И во мне всё говорило: это то, чего тебе так не хватало. Это то, что изменит всё. И это было открытие! Самое настоящее, абсолютное. Но главная его ценность заключалась в том, что это было открытие не только гомеровского эпоса, но и многих пластов в культуре и в литературе. Этот восторг опьянял. Я до сих пор его помню. И до сих пор открываю. Потому что в тот момент стало ясно, что мне известно так мало, хотя думалось по-другому всегда. Вот и живу с эти чувством по сей день. Связи всего со всем, с целым миром непонятого в литературе и культуре. Вот и пытаюсь понимать. Спасибо Гомеру.