Когда мне было чуть больше пяти, мы с родителями на время переехали из Санкт-Петербурга в Воркуту, где умирала моя бабушка. Пока мама ухаживала за ней, бегая по поликлиникам, больницам и аптекам, всё воспитание детей (в количестве двух штук - меня и моего шестилетнего двоюродного брата) легло на плечи моего отца. Он у меня, прямо скажем, не был большим специалистом по вопросам воспитания, но вполне справедливо решил, что не дело детям сидеть дома просто так, опять же, от праздных детей шуму много. Поскольку читали мы оба уже хорошо, он решил занять нас разучиванием стихов. Тут-то ему под руку и попалась эта книга Сергея Михалкова.
...когда мама вечером вернулась домой, то застала полную трагизма картину: побледневший брат, рыдающая я и очень, очень сердитый отец. Я учила стихотворение "Чистописание", и в моей пятилетней голове никак не укладывались эти семь (или всё-таки восемь?) строф, что довело отца до состояния полнейшего исступления. Естественно, меня вырвали из крепких объятий отцовской любви, и стихотворение я так и не доучила. Хотя, к чести отца, первое четверостишие я прочту наизусть и двадцать с лишним лет спустя, даже если меня разбудить в три часа ночи. "Писать красиво нелегко", вот это всё.
Заучивание стихов я с тех пор, кстати, ненавижу. Детские травмы, они такие.
Бабушка вскоре скончалась, и мы втроём вернулись в Петербург. Интерес к моему воспитанию у отца после этого инцидента исчез лет эдак на семь, пока он не решил научить меня плавать, но это уже другая, ещё более трагичная история :)