Окольными путями к Богу

- Не надо!
Одна нога на стуле, вторая - в нерешительности на полу.
- Подними восклицание, от стены отбилось, бьешь слова. За что? Ну да я не вешаюсь при женщинах и детях.
- Зачем?
- Ты плохо согнула вопросительный знак, улова не будет. Стань моей предсмертной запиской. Чувствуешь, как запахло мокрицами? Хоть в чем-то хотел отличаться, хоть от самоубийц. Но помни, записки обнаруживают всегда потом. Они оживают в будущем.
- Причины столь эгоистичного поступка?
- Мечтал увидеть единорога, затем – фею. Теперь Бога. Фанфары, занавес открывается, я придерживаю веревку. А там… пустота. У меня сегодня похороны религии. Беседовал с атеистом, он расплакался, оказывается, он доказывал, что Бога нет, чтобы кто-то его переубедил. Я так маму в детстве сказки о драконах перечитывать просил. А… запамятовал. Старец с бородой на небесах, видно с Дедом Морозом перепутали. Они есть, один - раз в год с почасовой оплатой, второй поселился в иконах. Одинаково щедры. Слова вспороты, значит нестерильны. Хочу поклясться, рот же порождает труп, что жил предательством, заражаю пространство. Реанимирую саркофаги букв, делаю искусственное дыхание фразам. А они пластмассовые, поломанные. Кладбище игрушек, нет зрелища печальней. Слова общего пользования, какое надругательство! Моя жизнь – повторение, подражание.
- Жизнь – борьба за индивидуальность, ровняет сон и смерть.
- А Бог? Он создал нас по своему подобию. Разочарован. Он столь мелок и глуп?
- Он многообразен, он есть во всех нас, так он сохраняет единство. Нет, мы в нем. Ты когда-нибудь летал в самолете? А представь, ты там родился и никогда не ступал по трапу вовне. Летишь и не знаешь этого, и как он снаружи выглядит тоже. Так и с Богом, ты же хочешь прыгнуть из иллюминатора. Желаешь сорваться с орбиты жизни? Повиснешь на волоске. Покинуть Бога можно двумя способами: убить кого-то – тогда он сам отторгнет тебя, прыгнуть самому и лететь в пустоте.
- Всегда мечтал летать.
- Но выбрал – висеть.
- Смерть вложит меня в свой гербарий.
- Смерти нет, есть череда рождений. Ты умер как плод, родился как человек. Смерть гусеницы означает рождение бабочки.
- И кем же я потом? Смерть бабочки означает коллекцию на шпильках.
- Ты убиваешь вечность, душе некуда лететь, новое жилье не достроено, а стать всем она не готова, раствориться в Боге.
- Это как?
- «Кромсаешь слова, которыми некого кормить». Так бы ты сказал?
- Я прощупываю ими истину.
- Бездомных псов видел? Будет твоя душа за живыми бегать и надрывно скулить, станет перекотиполем перебегать дорогу путникам, висеть летучей мышью. Будь так добр, дотащи свое тело до пункта назначения. Душа только в нем обжилась, накорми ее книгами, налей ей звезд с ароматом дождя. А в срок распадется она на водопады, станет детским смехом, старческими слезами, ключом и знанием. В тебе все, мир – изнанка, ты смотришь в узкое окно. Разве ты не хочешь потрогать солнце, быть им самим? Подожди, умирая, часы показывают вечность.
Кузнечиком застрекотал телефон. Она подняла трубку.
- «Мир Вашему дому. Свидетели Иеговы. Одолжите минуту вашего внимания».
- «Психиатрическая больница № 6. Давно видели? Мы как раз его ищем».
Телефон слабо пискнул и умолк.
- Свидетели Иеговы просили взаймы время. Почувствовали, что ты пытаешься ускорить встречу со всемогущим , не зная куда для того надобно идти.
- Что-то он меняет имя и прописку. Осведомлен ли Всеведающий, что он столь часто переизбирается? Бог, Аллах , Ягве, Янус, Будда, Зевс, Амон в конце концов. Чей Рай слаще? И как избежать Ада соперников? Чей верховный правитель имеет больше права на существование? Мы так же рьяно окропляем углы святой водой, как поливали акинаки кровью. Не мы подобны Богу, он – нам. Сколько молодых богов пропало без вести, унесенные племенами, убитые временем, оскверненные новым именем, им предопределяли новые функции, со временем они стали милосерднее, перестали требовать жертвы . Религия – способ выжить, возможность стойко заглянуть в лицо смерти и объяснение наших страданий. Проще говоря, легкое решение всех проблем. Изначально Бога боялись, затем приручили, загнали в иконы, он стал удобен. Пусть он стал бы жесток, но не мелочен, пусть воспротивился позировать для будущих изваяний, пусть не признал бы своих наместников на Земле, но удобный бог мне противен. Прирученный, он стал больше схож с дрессированным зверьком. Где искать его, в лице Иисуса или же в статуи Перуна?
- Поищи его в человеческом лице, там он запечатлен правдиво. Его способны отразить лишь глаза. Найди его в себе. Религия – путь к познанию себя. Рай –не место пресыщения, а перекресток, где встречается секунда и вечность. Если же хочешь увидеть не игрушечного Бога, не падай в темноту. Стул – плохой трамплин. Ты сам пытаешься наделить Творца человеческими качествами, приписать ему трусость, облачить в тело. Мы измельчаем его, словно петрушку. Он же не вмещается в наши понятия, потому пребывает в изгнание, доколе не потрясет наши умы беда. Возвращаем его лишь по надобности, занимаемся, так сказать, доместикацией, привлекаем молитвой, благовониями, звуками органа или же оргаистическими танцами, заклинаниями ,он же никогда не покидал нас. Повторюсь, пока ты являешься его частью, пока твоя душа не расширилась до его безграничности, он для тебя как вещь для атома, ты не подозреваешь, что ты составляешь его. Твое же отделение – путь к изгнанию. Люди столь же хозяйски распорядились с Адом, населив его врагами, с которыми не прибегли свести счеты, потому взялись заботливо обставлять его сковородками и выдавать чертям плети. Фрейд утверждал, что человеком движет Эрос, Власть и Голод. Отнюдь, человек завис между страхом и надеждой. Именно они - основные движущие силы в борьбе за жизнь. Вера – щит, укрытие. К Господу нет коротких дорог, не надейся перехитрить других, твой крест – это твоя душа, донеси ее к нему в сохранности, а не тащи за собой на веревке.
Ноги встали рядом. Слова уснули на губах, люстра раскачивалась, пытаясь сбросить с себя виновато повисший узел. Мысли бегали в попытке растормошить буквы, те, зевая, выстраивались в уголках рта, пихая в бок слова.
- А моей душе пойдет роса, ляжет подорожником скрипка?