В пьесе (не романе!) Жюль Верна нашла такой эпизод.

Жоливе(французский журналист). Сейчас поймете. Мы поехали… емскик на переднем сиденье, а я сзади. Три добрых лошадки в упряжке. Мы мчались, как ураган! Этих великолепных животных почти и не надо было подбадривать хлыстом. Только время от времени мой емскик бросал им пару ласковых словечек. Летите, голуби! Летите, ангелочки мои! Уп, мой несуразный папашка!.. Но вот прошлой ночью телегу хорошенько тряхнуло… крак! Два колеса покатились в сторону, а емскик… не слыша моих криков, продолжал лететь на передке. Я же остался один-одинешенек посреди дороги! Вот почему мне пришлось пройти двадцать верст пешком, с собственным чемоданом в одной руке, да еще и с поклажей англичанина в другой. Поэтому я могу вернуть ему только половину телеги!
<...>
Жоливе (появляется снова). А! Нашел!
Строгов. Что же?
Жоливе. Как описать телегу!.. Это станет гвоздем моего следующего репортажа! (Записывает в блокнот.) «Телега, русский экипаж… имеющий четыре колеса, когда отправляется… и два колеса — по прибытии!..»

Вобщем, мне эти слова напомнили вот это:
И какой же русский не любит быстрой езды? Его ли душе, стремящейся закружиться, загуляться, сказать иногда: "чорт побери всё!"
И это:
Редкая птица долетит до середины Днепра.
(Н.В. Гоголь)

Кстати, сама пьеса Жюль Верна, напомнила Турецкий гамбит Акунина : французский и английский журналисты возродили в памяти "пресс-клаб", да и завязка истории с депешей похожа.
Как вариант, в то время все "пресс-клабы" были одинаковые.