Эта пьеса со мной пол-жизни. Будучи молодым человеком, я решил что актерствовать хватит, надо проявлять себя во взрослой профессии, в режиссуре. Об этом я довольно громко и настойчиво заявил своему мастеру и режиссеру театра. Посмотрев на меня, он поинтересовался, есть ли у меня на примете пьеса для постановки. Я назвал пару. Выбор был достойный, но предполагал участия большей части коллектива... Размах был гигантский. Молодость! Оценив мои грандиозные планы Виталий Петрович (наш худрук) посоветовал взять материал полегче, на двух-трех человек. Я опешил, мол где я возьму такие пьесы, условно говоря, Шекспир таких не писал. Виталий Петрович, глубоко вздохнул и пообещал мне помочь. Через три дня он отдал мне несколько журналов "Современная драматургия" с закладками. В одном была какая-то сценка про то как девушка учится водить автомобиль, во втором - Стулья , и в третьем журнале за 1984 год, "Охота на крыс". Я прочитал все три пьесы, первая мне не понравилась за легкость, вторая - за сложность. "Охота" мне приглянулась. О своем выборе я сообщил худруку и начал писать экспликацию, подбирать музыку, договариваться с художником.

Дальше...

Время было интересное, 1993 год. Страна бурлила, входя в неизвестное для себя состояние. Изменилось всё - от границ до идеологии, от экономики до отношений между людьми. Театр как явление перестало будоражить умы, и влачил жалкое нищенское существование. Я не найдя возможность поставить спектакль, тоже нашел новое применение своим талантам и ушел работать на радио. Но про пьесу Петера Туррини не забывал. При любом случае, если кто-то из знакомых актеров и режиссеров спрашивал у меня камерную пьесу, я очень бурно расхваливал "Охоту на крыс", рассылал текст. Но дальше интереса дело не шло.

И вот недавно, у меня самого возник вопрос, что ставить на камерной площадке. И тут же всплыла в сознании "Охота на крыс". Так как постановку собирался я делать в студенческом театре при техническом вузе, я по заведенному порядку поставил вышестоящее руководство в известность о постановочном плане на сезон, с упоминанием предмета данной истории. И вот тут началась вторая часть марлезонского балета. По прошествии месяца, когда уже закончился застольный период, и начались сценические репетиции, мне сообщили что выбранная мной пьеса не подходит для постановки. На мой вопрос почему, ответ был обескураживающий - не подходит. И всё! Дальше по нарастающей прошли еще четырнадцать частей марлезонского балета. Я пытался выяснить чем не подходит данная пьеса, защищал ее от нападок, что там слишком много и часто употребляется слово "дерьмо", что само место действия, свалка, не эстетично. После того как был представлен макет декораций (главным материалом были автомобильные покрышки) прозвучала мысль, зачем вызывать ассоциации с событиями в Киеве, они только начиналась. И так далее и тому подобное. Я долго объяснял что покрышки нужны потому как приезжают люди на автомобильную свалку, и ничего не имеет общего с событиями на Украине. Что дерьмо это вполне допустимое слово в русском языке, и что раздеваться догола актеры не будут. В итоге я нашел аргумент, который убедил и успокоил всех. Пьеса была опубликована в 1984 году, в год самой жестокой цензуры, и если уж ее опубликовали и ставили в Советском Союзе, почему ее нельзя ставить в свободной России? Или у нас есть цензура? После этого страсти поутихли, сдача спектакля прошла спокойно.

Меня же вся эта история подвела к очевидности того что это одно из сильнейших драматических произведений второй половины ХХ века. Написанная в самом начале 70-х, опубликованная в СССР в середине 80-х, "Охота на крыс" для нас, живущих сейчас становится все актуальнее и злободневнее.