5

Немного сумбурно и несвязно, но уж как есть.
Бесы.
Их тьмы, и тьмы, и тьмы.
Очень сложным для моего понимания оказался этот роман, за счёт огромного числа действующих лиц, которым уделено почти равное внимание автора. Притом, что автор с самого начала интригует каким-то событием, впрочем известно каким, как любит ФМ, я полкниги, никак не могла понять что происходит и кто все эти люди, что за мышиная возня происходит в этом городе. Уж очень долго подходил в этот раз к главному ФМ. И оказалось, что само убийство вовсе не главное, а лишь одно из деяний бесов.
А это бал. Как бал у сатаны, но без него, даже для него слишком брезгливо среди этих беснующихся. Беспредел.
Ещё необычно, рассказчик является героем истории, хоть и не главным, но и не бессловесным, как в других крупных романах писателя. Милый человек этот Антон Лаврентьевич. Который знает уж слишком много подробностей для одного из жителей городка. Поэтому и рассказывают историю будто двое, то он, то сам Достоевский.
Ни хлебом единым, это ж не только про еду, это про всё телесное. И упоение земными наслаждениями, которое никогда не сможет заполнить человека.
Вот, Верховенский всю книгу то и дело что-то ест, жрёт, наполняет свою утробу едой.
Верховенский сирота, пусть не юридически, но фактически. Брошенный ребёнок, не нужный никому. Влюблённый в идею и в личность Ставрогина.
И весь кружок этих наших, таких мелких, мелочных, завистливых, глуповатых. Совсем не демонов, а лишь бесов, берущих количеством мелких подлостей, мерзостей.
Ещё эту же историю, историю Верховенского можно преподать совсем с другой стороны, как борца за правое дело, в котором все средства хороши. Как он страдает, ищет верных людей, сплачивает ячейку, не останавливается ни перед чем. И взгляд Достоевского на ситуацию отрезвляет, кажется человечным. Плюс мысль о том, что любая идея возведённая выше всего, становится опасной, извращается, становится страшной. Или великий инквизитор, или великий грешник, и великий атеист одинаково опасны.
Вот та часть истории, которая вышла из "жития великого грешника" меня тронула сильнее политики. Достоевский открыл окошко в мир тёмной стороны души, а мы в 21 веке сломали стену, чтоб скорее туда проникнуть и прочувствовать в полной мере, уже не в литературе, а в жизни. И весь ужас в том, что история главного "греха" Ставрогина в главе " У Тихона", уже не кажется столь ужасной, что её нельзя и напечатать. Живём среди богов, а жить всё страшнее и страшнее.
И мальчики кровавые в глазах уже не пугают, бледнеют и не появляются.
Затем сам Николай Всеволодович Ставрогин. Как его все любят! (Не сотвори себе кумира) Страстно! И женщины и мужчины. Это природное обаяние, обаяние сильного умного человека. Несмотря на всё, что он творит. Он тоже хочет стать богом. Убить идею бога совершив нечто такое, за что его бог не простит.
4 самоубийства в одной книге. Многовато. Самое "понятное" мальчика гимназиста, самое страшное Матрёши. Самое любопытное у Кириллова. Стать Богом, убив себя человека.
Главный положительный герой, совсем и не положительный, оказывается учителем - приживальщиком, не умевшим жить, старший Верховенский. Лучшее дело его жизни - его смерть. (Интересно сравнить Смерть Степана Трофимовича и Смерть Ивана Ильича).
Самое страшное, что сейчас воплощается в жизнь античеловечная теория Шигалева: девять десятых людей сделать рабами, без образования - не учить, а то поумнеют, без нравственности (дом2 и порносайты, для этого телевидение и интернет), а лишнюю агрессию можно слить в компьютерных играх, GTA, и повсеместном насилии, и пусть делают всю грязную работу для одной десятой.
Очень страшный роман.