4 Неизвестный Волков

Если задуматься, мало кто помнит, что у Александра Мелентьевича Волкова были книги не только про девочку Элли, Страшилу, Смелого Льва и Железного Дровосека. Я, например, об этом даже не догадывалась. А они есть, и одна из них посвящена беллетризованной биографии Джордано Бруно. Заманчиво и неожиданно; я без раздумий открываю новую историю.

И вот передо мной не дорога из желтого кирпича и не сияющие башни Изумрудного города, а виноградники, жаркое солнце, толстые стены доминиканских монастырей и макушка Везувия. Что ж, в путь. С Везувия и начнем - отправимся вслед за юным Фелипе Бруно, решившим доказать свою храбрость и прогуляться ночью к жерлу вулкана. Покончив с мальчишеским озорством, Фелипе уедет учиться в Неаполь, станет одним из лучших воспитанников пансиона, вырастет и, пережив личную трагедию, скроется от мира в монастыре, вдохновленный мечтой посвятить свою жизнь изучению астрономии. Он умело ускользает от участия в интригах, из послушника становится монахом и получает имя Джордано, поступает в университет, проводит долгие часы в прекрасной монастырской библиотеке. Но тучи сгущаются: брат Джордано читает труды Коперника, прячет в келье запрещенные книги протестантских богословов, произносит на публичных диспутах опасные фразы, за которые вынужден отвечать перед судом, и, наконец, бежит из монастыря, из родной Кампаньи, из Италии. Нет смысла описывать дальнейший сюжет - о том, как закончились дни героя, всем давным-давно известно.

Если отвлечься от вопроса об исторической достоверности, которую я оценивать не берусь, и просто получить удовольствие от книги, жизнь Джордано Бруно и его сподвижников развернется перед читателями настоящей приключенческой драмой с погонями, драками, тайнами, смертельными врагами. Враги, как и полагается врагам в приключенческих романах, очень подлые, никчемные и злые, а друзья и помощники Джордано Бруно всегда храбры и великодушны. Помимо этого черно-белого максимализма, книга, на мой вкус, грешит несколько тяжеловесными описаниями, а также явным налетом советской антирелигиозной пропаганды, который противоречит времени и месту действия: не знаю, как другим, а мне все-таки сложно представить каждого второго положительного героя материалистом и вольнодумцем, смело критиковавшим церковные порядки.

...Больше ста лет человек в капюшоне мрачно смотрит на площадь Кампо деи Фиори в Риме. Когда-нибудь я принесу ему цветы.