5 Жестокий китайский феминизм

Бабушка изо всех сил старалась освободиться от раздиравшего нутро возбуждения. Она смутно увидела перед собой новую и незнакомую широкую дорогу, а в канавах вдоль дороги скопилось прозрачное, как воздух, гаоляновое вино. По обе стороны, как и раньше, колосился скромный, но мудрый красный гаолян, в итоге реальный гаолян и гаолян из видений бабушки слились воедино, и уже не понятно было, где действительность, а где иллюзия. Бабушка испытывала одновременно ощущение зыбкости и стабильности, чёткости и расплывчатости, и погружалась в него всё глубже.

Пусть вас не введет в заблуждение слово "бабушка", речь идет о пятнадцатилетней девушке, выданной родителями за прокаженного сына владельца винокурни, но я опережаю события, пока довольно того, что девочка юна и хороша собой, а бабушкой она приходится человеку, который родится много позже описываемых событий. Герой-рассказчик "Красного гаоляна" внук Дай Фэнлянь, которая огладывает гаоляновое поле. Она только что, прямо здесь, в нескольких ли от своего спящего мертвецким сном пьяного отца, стала женщиной, и не в объятиях жуткого мужа, нет. первым и единственным возлюбленным красавицы был молодой стройный и сильный носильщик Юй (винокур Юй, бандит Юй, командир Юй, заключенный Юй - но я снова опережаю события).

У книги необычная судьба и невероятно долгий для реалий современности путь к русскоязычному читателю. Написанный в 1986, роман был экранизирован уже через год; одноименный фильм стал первым современным китайским, получившим мировое признание, но только теперь, спустя тридцать два года и через шесть лет после того, как автор был удостоен Нобелевской премии, роман вышел на русском в блистательном переводе Натальи Николаевны Власовой. Отчего так? Ну, вот, такая карма (у книг, так же, как и у людей, свой путь к сердцам читателей или к забвению), во многом повторившая судьбу автора: бурный всплеск интереса, шок, охлаждение, обвинения в грехах, диаметрально противоположных, признание.

Мо Янь фигура в современном литературном мире едва ли не самая одиозная, при том, что никаких шокирующих поступков шестидесятитрехлетний писатель не совершает, спокойно пишет свои книги и преподает. Мо Янь - псевдоним, ставший именем собственным, означает "не говори", а самое простое объяснение в том, что об этом предупреждали мальчика родители, ему было одиннадцать лет, когда началась Культурная революция и не говорить за пределами семьи ничего лишнего стало залогом выживания. Но это поверхностное объяснение, мне представляется, что корни глубже, а смысл объемнее. Мо Янь говорит о вещах, которые большинство живущих не готовы услышать: отчасти потому что они табуированны, частью оттого, что лежат вне сферы интересов обывателя; говорит языком великого романиста, но в манере весьма необычной - кровь-кишки-доброта.

Это шокирует, вызывает к жизни мощные разнонаправленные энергетические завихрения, которые клубятся вокруг романа; притяжение и отторжение; желание не слышать больше ни слова и страсть узнать, что было дальше; гадливая жалость и восхищение - эмоциональный и ментальный клубок несопоставимых вещей. И если вы думаете, что "ругать Нобеля" - это чисто российская сетевая забава, то в случае Мо Яня вы глубоко ошибаетесь, став лауреатом награды он подвергся такому количеству нападок и обвинений со стороны таких важных персон и в таком диапазоне, что диву даешься, и не знаешь, кого слушать. В недостаточно четкой социальной позиции, в лояльности к кровавому режиму, в непростительном легкомыслии при разговоре о трагических вещах, в излишней откровенности, в том, что личная дружба с членом Нобелевского комитета помогла получить премию - наконец. Сам писатель выбрал в отношении нападок наиболее конструктивную позицию - писать, "вы найдете все, что мне нужно сказать, в моих работах. Слова уносятся ветром, написанное вечно".

Итак, "Красный гаолян", семейная сага в современной классификации, но в советское время бытовало более емкое определение "судьба семьи в судьбе страны", охватывает временной промежуток с 1923 по 1976, хотя большая часть событий приходится на двадцатые-тридцатые, юность и начальная пора зрелости бабушек и дедушек героя-рассказчика. Мо Янь. к слову, является основоположником уникального литературного стиля галлюцинаторного реализма, соединяющего предания, историю и современность. Довольно точное, хотя и минимальное представление о нем можно получить уже из эпиграфа: красиво, необычно, многословно, чувственно, в высшей степени антропоморфично. От себя добавлю еще - предельно жестоко.

Живописание всех органических проявлений и состояний у Мо Яня наводят на мысли о патологии (в этом его тоже часто обвиняют ученые мужи и жены). Герои беспрестанно испражняются, испускают газы, блюют, кашляют, отхаркивая мокроту, мочатся, давят вшей и гной из воспалившихся ран, кровоточат, объедаются, упиваются допьяну, страдают от похмелья, от голода. жажды, мучаются несварением, переносят с место на место трупы. Со всем сопутствующим спектром обонятельных ощущений, которые автор передает с чувственной осязаемостью; зловоние льется на читателя со страниц романа, смешиваясь с терпко-сладким ароматом гаолянового вина, а самое удивительное, что именно он остается послевкусием книги. Ты дочитала и отложила, и вся кровь, грязь. слизь, гной, дерьмо - все ушло в землю, напитавшую красный гаолян, из которого приготовили вино - пей его, похмелья не будет.