5 Окончательное решение вопроса.

Я начал очень скромно и побил господина Тургенева. Затем — это стоило большого труда, — я побил господина де Мопассана. С господином Стендалем у меня дважды была ничья, но, кажется, в последнем раунде я выиграл по очкам. Но ничего не заставит меня выйти на ринг против господина Толстого.

Эрнест Хемингуэй

Существует расхожее мнение о том, что Лев Николаевич Толстой под конец жизни рехнулся. На фоне безбожия ли, богоискательства, вегетарианства или просто старения, но рехнулся - завозился с крестьянами, букварями, баснями, покосами – потому и сбежал решительно, внезапно и окончательно.
Пока я не читал его книг, то так и считал, полностью это мнение разделяя и придерживаясь его с самым негодяйским упорством – тут злую шутку со мной сыграла школа со своей программой. Ну вообще не зашли мне тогда его книги! Так же, как тогда не подошёл бы мне мой сегодняшний пиджак – не потому, что пиджак велик или плох, а потому что я был мал, не дорос. Но себя надо было успокоить, поэтому провозглашение тезиса о том, что автор – дурак, причём дурак оголтелый, было анестезией душевного разброда, ведь внутри-то себя я понимал, что если весь мир считает Толстого титаном, классиком, гением и прочее, а я не вкуриваю вообще, то всё же что-то не так со мной. Эх, вот не навязывали бы мне его книги в 13-14 лет, а возьмись я сам за него года на три позднее… Уверен, результат был бы совсем иным.
Потом, уже годам к 25, преодолев детские комплексы, я прочитал «Воскресение», «Анну Каренину» и «Войну и мир». Романами я был поражён и восхищён! Но всё же механизм самозащиты себя прошлого от себя нынешнего включился, да ещё и очень диссонировало то, как различались его романы и басни для детей крестьян. Казалось, что микроскопом забивают гвозди – в принципе, глядя со стороны, это и происходило, когда гений, граф и главный писатель своей современности принялся косить поля и колоть дрова. В моей голове это не умещалось («Вот я бы на его месте!»), поэтому пришёл я к компромиссу с самим собой на том, что Толстой писатель великий, но просто под конец жизни убрёл не туда.

И вот «Хаджи Мурат»… Когда я Толстого читал запоем, то обошёл стороной эту повесть, потому где-то прочитал о том, что вещь это неоконченная, издана была после смерти писателя да ещё с купюрами… В общем, побрезговал я, прошёл мимо, да так и не вернулся. И вот только теперь могу уверенно заявить, что никакого помешательства и разрыва в творчестве Толстого не было, а была гармоничнейшая эволюция. А болваном был(очень надеюсь, что действительно был) я, ваш покорный слуга.
Почему? Потому что "Хаджи Мурат" - это одна из последних вещей Толстого, как раз таки периода, когда автору приписывают сумасшествие, но... слабоумный человек не может писать настолько бритвенно чётко и кинжально ясно. Это поразительно! Мысль выражена настолько монументально– я, как читатель, уверен, что автор говорит именно то, что и хочет сказать – кажется, что это твои же собственные мысли, которые ты думал, но просто не умел сформулировать, а тут – вот , пожалуйста, нашлись именно те, самые нужные слова. Насколько органично и беспристрастно переданы все точки зрения касательно войны на Кавказе! Поневоле кажется, что над повестью работала группа авторов – это даже похоже на репортаж, прямой эфир, где слово получает и воинственный кавказский традиционалист, и русский поручик, и крестьянин, и император. Мнение же автора не является константой и истиной в последней инстанции – если считаете нужным, то можете вступить с ним в дискуссию, пожалуйста. Но вот стоит ли это делать? Не знаю)

P.S. Для себя вопрос о душевном и умственном здоровье Льва Николаевича я закрыл.