5

Было бы неплохо, если бы вы заодно и фрагменты первоисточника (оригинала) привели, чтобы можно было сравнить качество перевода. По тем фрагментам, что вы привели, третий проще читается у Введенского, первый лучше звучит Ланна, второй ни туда, ни сюда.

Да, поделитесь пожалуйста, мне было бы тоже очень интересно.

Добрался все-таки до Пиквикского клуба. Раз не читал этот роман, так хоть так отдам дань труду Диккенса. Давайте смотреть.

Оригинальный фрагмент 1

‘Well, what do you think of what your father says, Sam?’ inquired Mr. Pickwick, with a smile.
‘Think, Sir!’ replied Mr. Weller; ‘why, I think he’s the wictim o’ connubiality, as Blue Beard’s domestic chaplain said, vith a tear of pity, ven he buried him.’

Дословный перевод.

Ну, что вы думаете о том, что говорит ваш отец, Сэм? Поинтересовался Мистер Пиквик с улыбкой.
Думаю, сэр! Ответил мистер Уэллер. Я думаю, что он жертва самой возможности вступить в брак, - как сказал домашний капеллан Синей Бороды, со слезой жалости, когда похоронил его.

Здесь почему-то вместо with – vith и ven вместо when – попытка передать прямую речь с проглатыванием/сглаживанием звуков, видимо. Потому что вместо victim (жертва), мистер Уэллер произносит wictim.

Перевод Ланна практически идентичен оригиналу. В переводе Введенского куча отсебятины: Сэм превращается в Самуэля, появляется целая фраза про «коренастого старичину», которой нет в оригинале. Плюс Введенский коренным образом поменял смысл второй части фрагмента – у Диккенса речь идет о жертве супружеской жизни, у Введенского – почему-то отец «гибнет» от супружеской жизни в настоящий момент. Плюс зачем-то переиначил шутку про Синюю Бороду, добавив судью – она и в оригинале была хороша.

Оригинальный фрагмент 2

‘I was afeerd, from his manner, that he might ha’ forgotten to take pepper vith that ‘ere last cowcumber he eat.

Дословный перевод

Я боялся, глядя на его манеры/поведение/внешний вид (зависит от контекста), что он забыл поперчить последний огурец, который съел.

Насчет огурца или бифштекса вопрос спорный – кому как больше нравится, но в переводе Введенского отсутствуют два существенных момента. Первый - герой в оригинале говорит, что он «боится» чего-то. К примеру, в русском есть аналог: «Боюсь, что вы не помыли руки». У Введенского этого нет – его герой говорит «мне кажется». Разница существенна между «боюсь, что…» и «мне кажется, что…» Это существенный момент.

Второй момент – герой в оригинале говорит – «судя по нему/манерам/внешнему виду/глядя на него» - т.е. упоминает, что делает вывод о последнем огурце, оценив внешний вид или поведение персонажа. Это как по-русски сказать: «Глядя на вас, я подумал бы, что…». У Введенского это опять отсутствует, он абстрактно рассуждает, не ссылаясь прямо на обсуждаемого персонажа.

Итог – во втором фрагменте бифштекс или огурец – это дело вкуса, а вот то, что переводчик упустил два авторских важных момента – это большой минус.

Оригинальный фрагмент 3

Many authors entertain, not only a foolish, but a really dishonest objection to acknowledge the sources whence they derive much valuable information. We have no such feeling.

Дословный перевод.

Многие авторы питают не только глупую, но действительно нечестную нелюбовь к признанию источников, откуда они получают много ценной информации. У нас нет такого чувства.

Дословный перевод действительно тяжеловат. Нужна литературная обработка небольшая.

И здесь опять ближе к оригиналу Ланн.

Более того, у Введенского опять отсебятина и переиначивание. Откуда появляются «взоры публики», которых в оригинале нет и которые там не нужны? Упоминание «грехов» и «совести, прозрачной как кристалл», чего опять же у автора нет и в помине.

Итого – у Ланна качественный и, самое главное, максимально близкий к оригиналу перевод. У Введенского постоянная отсебятина и он постоянно искажает смысл авторского текста.

Бифштекс простить еще можно, а вот переделка авторского замысла – это уже, извините, покушение на автора и на тот смысл, который автор в текст вкладывал.

Я бы никому такого переводчика не рекомендовал. Это как сломанный телефон – еще пара-тройка таких переводов с языка на язык (с русского на японский, с японского на испанский) и белое станет зеленым.

Такой вот получился разбор полетов.

Очень интересно, спасибо за такой анализ! (Не знала, что викторианцы перчили огурцы).
Я со своей стороны тоже почитала дополнительно информацию о переводах "Пиквика", и она не радует. Хороших переводов просто нет на сегодняшний день.

Введенского, собственно, критиковали его современники за всю ту же пресловутую отсебятину. Тем не менее, его переводы до революции считались классическими и не единожды переиздавались. У него был свой метод и своя логика в том, чтобы стать своеобразным соавтором. Вот что он про это пишет, например:

даровитый переводчик прежде и главнее всего обращает внимание на дух этого писателя, сущность его идей и потом на соответствующий образ выражения этих идей. Сбираясь переводить, вы должны вчитаться в вашего автора, вдуматься в него, жить его идеями, мыслить его умом, чувствовать его сердцем и отказаться на это время от своего индивидуального образа мыслей

Введенский даже переписываться с самим Диккенсом:

«Понимая Вас, как англичанина, я в то же время мысленно переносил Вас на русскую почву и заставлял выражать Вас свои мысли так, как Вы сами могли бы их выразить, живя и развиваясь под русским небом. Отсюда, само собой разумеется, перевод мой не мог и ни в каком случае не должен был быть буквальным переводом, безусловной копией… Я старался воспроизвести дух романа со всеми его оттенками, которым, по возможности, придавал чисто русскую форму…»

К сожалению, что ответил (и ответил ли вообще) Диккенс я не нашла.

Конечно, с течением времени стало понятно, что такой подход никуда не годится. "Пиквика"
решили переводить заново в 30-ые годы. Эту работу начал Густав Шпет, потом подкючились Ланн и Кривцова, потом Шпета арестовали и расстреляли (имя его, конечно, везде затерли). Собственно вокруг этого перевода много нюансов. Если кому-то интересно, то я могу порекомендовать это видео, там подробно рассматриваются и метаморфозы с текстом, и переводческая концепция Шпета.
Не смотря на колоссальную молетнюю работу нескольких человек, текст получился неживой, также есть некоторые неточности (но их намного меньше) и тоже получил массу критических отзывов.

Так что оба варианта неидеальны. А других переводов пока толком и нет, и переведут ли - неизвестно (работа переводчика очень низко оплачивается, произведение это абсолютно некоммерческое). Так что, можно сказать, я не переводчика рекомендую, я из двух зол для себя выбрала меньшее.

Здесь почему-то вместо with – vith и ven вместо when – попытка передать прямую речь с проглатыванием/сглаживанием звуков, видимо. Потому что вместо victim (жертва), мистер Уэллер произносит wictim

У Диккенса передано просторечье Сэма, который был слугой и не мог выражаться в том же стиле, как Пиквик и прочие джентльмены. К сожалению, в наших переводах нигде это не отражено, ни у Ланна, ни у Введенского.

Насчет огурцов - возможно, просто такой устойчивый оборот. А может быть - своеобразие героя, который такие фразы произносит.

Вы, самое главное, на свой счет мои претензии к переводу Введенского не принимайте. Речь идет только о точности передачи текста автора. И в этом компоненте Введенский проигрывает своим коллегам.

Тем более что книга довольно нудная, насколько я помню. Я так ее и не осилил - несколько раз пробовал читать еще подростком. У Диккенса вообще прочел полностью только "Рождественскую песнь" - отличная книга.

Поскольку я читаю англоязычные книги на оригинале, в основном, меня корежит, когда переводчики так вольно обращаются с текстом автора. Но это я, мое мнение субъективно. Вкус у меня специфический.