2 С «Днём опричника»!

При помощи авторско-типографских ухищрений объём текста легко раздувается в полтора-два раза. Открыв книгу Буйды «Пятое царство», читатель сразу обнаружит эти ухищрения.
То же касается и содержания романа: оно раздуто второстепенными подробностями, порой никак с главной темой не связанными. Из того, «что князь Иван Хворостинин тайно и многократно дрочил penis на икону Пресвятой Богородицы», должна бы вырасти сюжетная линия, поражающая сорокинским бесстыдством. Но не вырастает ничего, и даже «милая попка» Ослёночка остаётся неиспользованной. В романе появляются и Большой Брат, и Иоганн Фауст, и Атанасиус Пернат, но это не добавляет глубины повествованию. И откровенно отталкивающим выглядит авторское щеголянье латинскими изречениями, которые тут же в тексте и переводятся. Автор вроде как хочет показать свою эрудицию, но писать книгу для таких же эрудитов – дело убыточное, вот и приходится давать перевод для малообразованного плебса.
Текст в целом – вариация «Дня опричника» с положительным героем, по градусу эпатажа значительно уступающая оригиналу. Буйда замечает: «Не случайно Ватикан заставил Даниэля де Вольтера одеть обнаженные фигуры Микельанджелова «Страшного Суда», за что несчастный художник получил прозвище Braghettone, ‘штанописец’». Вот таким же «штанописцем» по отношению к Сорокину и выступает сам Буйда, прикрывая срамные места, но прикрывая так, чтобы у читателя не было сомнений: под штанами то самое, сорокинское!
Тема романа вторична: в последние годы как эпоха Смуты, так и самозванцы-двойники по своей заезженности уступают только сталинским репрессиям. Герои книги говорят не своими словами, их пространные рассуждения – это рассуждения самого автора об интересующих его предметах. Причём Буйда, анализируя самозванство Лжедмитрия, явно упускает из виду тот факт, что маховик-то был запущен Борисом Годуновым, который занял трон, не имея на то права по рождению. И Лжедмитрий выступал не против законного правителя, а против «самозванца» Годунова.
Конец книги – легко угадываемый выпад в сторону Путина, отчего и вовсе испытываешь разочарование: роман с памфлетным послевкусием.

Источник