Больше рецензий

20 марта 2011 г. 22:11

158

5

Оставь надежду, всяк сюда входящий...
Алигьери Данте

  Одной строчкой, выдранной из стройного ряда терцинов "Божественной Комедии" этого грубоватого на вид итальянского гуманиста, можно было бы озаглавить, сказать по правде, всю прозу Всеволода Гаршина. Ибо, приступая к чтению рассказов этого человека, нужно помнить: надежды в них нет, вы вступаете в круги ада. А если повстречаете ее тусклые проблески, то знайте - ей в скором времени все равно ампутируют ногу, и останется от нее только манекен.

  Судьба Гаршина сложилась не самым наилучшим для человека образом, а если говорить совсем на чистоту, то сложилась она крайне трагично. Сойти с ума - это вам не гриппом недельку переболеть. Все эти жутковатые события из его жизни, по всей видимости, воплотились в эту прозу: темную, холодную, дьявольски пессимистичную, сказочную и все же страшную. И пусть не пугает читателя слово "страшная" - никаких экзерсисов с фольклором и игр с потусторонними силами в рассказах Гаршина, конечно, нет; страх внушает этот чернейший пессимизм, где в царстве мрака нет и не может быть луча света - бросьте, за оксюморонами Гаршин позабыл или не захотел зарезервировать место, взаимоисключающие вещи. А быть может, он просто понял, что все суть мрак, а потому свет - сорняк, который следует выпалывать, высушивать и сжигать. Так или иначе, любые начинания в этой тяжелой для эмоционального восприятия прозе малой формы следуют примерно тому, как, помните, у Шекспира: "и начинанья взнесшиеся мощно, сворачивая в сторону свой ход - теряют имя действия". Только здесь они не совсем имя действия теряют, а скорее имя собственное; выцветают, тускнеют и обращаются в ничто, а иной раз и уходят в отрицательном направлении в какой-нибудь прямоугольной системе координат.
Хотите независимости и ветра? - получите ледяных вихрей и удары топора под основание.
Хотите родине послужить? - лучше сразу отдайте ей ногу.
Хотите розу? - умрите, наконец.

  Первое и ближайшее сравнение, которое приходит в голову при прочтении рассказов из сборника "Красный цветок" - с "Искрой жизни" и "На западном фронте без перемен" Ремарка: их роднит вещь, которая и одновременно демаркирует их и делает ужасно далекими друг от друга - пессимизм и война. Герой Ремарка готов броситься с пикой на того, кто грозит ему даже немного отнять драгоценные секунды его жизни, малую ее толику, данную обстоятельствами и воображением. Он способен цепляться за нее, даже если он всего навсего жалкий бухенвальд - скелет номер 509. Весь этот пессимизм Ремарка зиждется, однако, на сваях оптимизма. Гаршин же распял оптимизм: его герой, будучи раненным в обе ноги и едва видимым в кустах, может только раскаиваться и желать себе скорейшей смерти, сравнивая себя с собакой, что была выброшена дворником.

  Эта проза щедра на героев, потерявших точку опоры и цель в жизни, потерявших конечности и даже сами свои жизни, и они готовы смиренно принять это. И в то же время она скупа на художественные изыски, хотя все равно завораживает.
Это рассказы не для читателя, ищущего спокойствия и утешения. Это для тех, кто свято верит в то, что в мире куда больше несовпадений и тьмы, чем блеска и чистоты.

Комментарии


Гаршин ... распял оптимизм


- супер определение Его прозы.