2.5

Надо сказать, что поначалу, до встречи с Кощеем, клюква встречалась изредка, мелкими чахлыми единичными кустиками. Автор постоянно упоминает, что Марья любит читать, но никакие писатели кроме Пушкина в истории не встречаются. Девочка, как заведенная, при любом удобном случае цитирует строчку из *Руслана и Людмилы*, про то, как *там царь Кощей над златом чахнет*.
Марья вступает в пионеры, дорожит красным галстуком, предсказуемо подвергается гонениям и даже избиениям (милые одноклассники обозвали её шлюхой и надавали люлей за то, что сравнила самого Ленина с птицей). В Петрограде голодно и холодно, идет гражданская война и как-то ночью Маша видит в своей комнате домового. Кстати, домовые, как прочая языческая живность, для удобства понимания западного читателя, называются бесами и гоблинами... Длинные седые волосы, аналогичные усы с ленточками, розовые упитанные щечки, круглое сытое пузико и крысячий хвостик. О чем же думает наша 15-летняя девочка? Она мечтает, чтобы домовой забрал её в сказочный мир, где никто не будет её обижать и где много хлеба и водки! Водки!)) Её родители не алкоголики, соседи тоже, но что же ты за русский, если не мечтаешь с малолетства о водочном рае?)
Кстати, водка в книге упоминается постоянно. Герои действуют по принципу — в любой ситуации — пей! За завтраком, обедом и ужином, на перекусах и перекурах, во время простуды. Лихорадка шпарит, героиня заходится надсадным кашлем, а любящий Кощей подносит к губам невесты стакан со словами - *Пей, Маруся! Твоим лёгким нужна водка!*
Да что там! Хотите настоящих извращений? Их есть у Кэтрин Валенте) Создательница *50 оттенков серого* должна обрыдаться от зависти, потому как такого садо-мазо у нее в помине не было. Марья в лихорадке, заходится в кашле, горло болит. Кощей в лучших традициях гестапо решает оказать невесте первую мед помощь. Больная водкой напоена, водочные стаканчики тоже идут в дело — они послужат в качестве *банок*, девушка будет усыпана ими, как ёжик, к головы до пят. На следующий день опять водка, а затем Кощей оборачивает Марью, как мумию, бинтами и обмазывает горчицей! Как правильно замечает автор - *Если у Ада есть запах, он пахнет горчичниками*)) Вдогонку во время экзекуции Кощей в ладошку набирает кипятка и дает Марусе подышать паром. Думете на этом мучения закончатся? А как же русская баня?! Еще водки и в парилку! Березовый веник в руках Кощея стегает без жалости, перерыв, чтобы натереть тело солью(!) и опять веником, потом маслом намазать и новый сеанс садо-мазо. И вот уже жертва народной медицины кайфует на всю катушку и изгибается навстречу березовым веткам. Болезнь, прощай! Такое лечение и мертвого поднимет)
Я скажу, что даже изредка упоминаемые впоследствие любовные игрища Марьи с Кощеем (наручники, цепи, плетки, кровососание, кусание, подчинения и унижения и т.п.) не производят такого впечатления, как данные медицинские процедуры. Аналогичный эффект дает разве что застолье. Все и сразу, пельмени, икра, копченая рыба, соленья, и *вишенка на торте* - маринованная свекла заедается кашей! Тут меня саму замутило. И не забываем про водку под любимый тост Кощея - *За Жизнь!* А про сексуальные игрища со ступой Бабы Яги я скромно промолчу, не зря на обложке 18+ стоит, ой, не зря)
Ну это хиханьки, я понимаю, что Валенте, как могла, так историю и рассказала. Она сама выбрала стиль повествования — почти все герои называют друг друга *товарищ*, говорят фразами с плакатов и агиток, так показывается атмосфера царящая в Советской России глазами иностранца. В книге сочетается реальная картина репрессий, осуждения прошлого уклада жизни, поиск врагов народа с элементами сказки. Сказочный мир так же пропитан идеями Партии и революции. Домовые и лешие осознали, что надо жить по-новому, шагать строем, петь хором. А между тем, пока низы голодают и играют в равноправие и справедливость, верхи при любой власти не бедствуют.
Мы, в любые моменты нашей истории, представляемся автору, как странные существа, в которых всегда есть нотка тоски-печали и желание, то кому-то причинять боль вместе со страданиями, а потом самим все это испытывать. То мы бьем, то нас бьют. И что в том, что в другом состоянии - кайф напополам с грустью. Загадочная русская душа она такая, по мнению Валенте)
Писательница неплохо покопалась в нашей истории и подогнала все события под реальные даты. Провела аналогии сказочных персонажей с типажами из нашего мира. Гламурные мавки делают макияж в тон супа, который собираются есть. А Змей Горыныч служит в аналоге сказочного НКВД и жрет врагов народа пачками.
Тут для меня и возникает главный минус — второстепенные персонажи и побочные линии получились отменными. Они яркие, сочные, интересные, но короткие. Они тонут в общем тоскливом и скучном сюжете. Максимум времени уделено Марье Моревне. Про нее вся книга, а она какая-то неживая получилась, картонная. Пафосная, как весь стиль повествования. Хуже только образ Ивана-дурака. Он даже не картон, а тень. Да еще Валенте показалось тесновато в сказочно-реальном мире и её потянуло на классику. Попыталась налепить на Моревну образ Анны Карениной.
Что порадовало — Валенте серьезно подошла к теме. У нее постоянно встречаются отсылки, аналогии и аллюзии. Упоминаются исторические (и не очень) личности, иногда без фамилий, иногда даже без имен, угадать все это можно только хорошо зная историю и русский фольклор. А такого и в нашей стране не часто встретишь, что уж говорить про иностранцев. Что ей хотелось изобразить — междусобойчик для тех, кто в теме? Ок, я в теме, но мне этого мало. Все это я и так знала. Что нового Валенте могла мне предложить?
Интересные эпизоды встречаются редко (за деревню Яичко - браво!), в основном я вязла на скучных повторениях похожих ситуаций, пафосных псевдофилософствований на темы жизни, смерти и выбора пути, напоминало какие-то кухонные разговоры, часто даже при наличии свободного времени не могла заставить себя читать. Мне было чертовски скучно. Хорошо еще, что мои опасения по поводу описания блокады Ленинграда не оправдались. Я бы не стерпела плантации клюквы еще и на эту тему. Но Валенте сама все поняла и коснулась блокады вскользь, не переходя опасную грань. Очень поверхностно, но бережно.
Итог - у книги найдутся поклонники, но я в их число не попадаю. Можно похвалить автора хотя бы за попытку разобраться в нашей исторической и сказочной кутерьме, в некоторых моментах ей это даже удалось, но все утонуло в клюкве и пафосе. Пятнистая мозаика, наотрез отказывающаяся соединяться в единую картину, расползающаяся по швам. Абсолютно не мой стиль. Даже тройку не могу натянуть.