3 Клеточная память и детки-конфетки против кровавых маньяков

У всех народов есть свои скелеты в шкафу. Гнусные истории, которые рано или поздно выходят на свет.

И вот вам одна из таких гнусных историй - современные французские триллеры-детективы что-то в последнее время не радуют.
С осени прошлого года я раз за разом нарываюсь на запредельный уровень клюквы в такого рода книгах. Сначала случился фееричный Гранже с его атомными шаманами. Потом Жереми Фель запускал свою бессмысленную карусель насилия под названием "Волки у дверей". И это я еще не вспоминаю летние игры разума самого Тилье, будь он не ладен.

Начнем с того, что эта книга слишком плотно подвязана к другим приключениям главных героев. Добрую половину романа нам напоминают, что полицейские детективы Шарль и Люси много чего пережили в прошлом, оба успели потерять семьи и потом сыграть общую свадьбу, а еще как-то особенно ужасно скатались на расследование в Россию (не поверите, целый день после этих намеков радовалась, что нарвалась на "Страх", а не на то, что они вспоминают, иначе случился бы, пожалуй, еще один Гранже).
Вторую половину романа автор строит мутные аллюзии на Ад Данте, который в его интерпретации оказывается трёхуровневым, а всякие описанные им маньяки и любители расчленёнки застревают, лузеры, всего лишь на 3-м уровне. Финал, увенчавшийся поимкой злодеев, усиленно намекает на существование какого-то Черного Чертога, Великий План и Человека в черном, который явно олицетворяет Зло во плоти и единственный сумел пробиться на 1-й уровень. Какой-то кинговский Рэндалл Флэгг, право слово.
Такие заходы, типа "мы поймали только хвост этой змеи, теперь еще ннадцать романов будем вытягивать её тело", мне категорически не нравятся. Не люблю не самодостаточные истории.

Книга вообще в очень многих местах нарывается на моё субъективное "не люблю". Не уверена, что другие тоже воспримут это как минусы романа, но для полноты картины напишу, что:
1. суровый детектив Шарль треть книги тошнотворно слюняво умиляется своим младенцам-близнецам и успокаивается после рабочего дня, только послушав их сосущее причмокивание во время кормления (в командировке - по телефону, который оставляют на ночь на громкой связи... это вообще нормально для мужика, серьёзно?)

2. суровый детектив Люси, находясь в декретном отпуске, в промежутке между подробным описанием деткиного срыгивания и очередным их ором, влёт разгадывает головоломки, над которыми несколько дней ломает головы целый убойный отдел якобы профессионалов
3. еще один приблудившийся суровый полицейский, Камиль, бегает наперевес со своим пересаженным сердцем и изображает, простите, Анну Кузнецову (только у нашей, если помните, была "волновая память матки", а у забугорной Камиль - клеточная память сердца, да такая мощная, что бравый констебль аж почти всё дело раскрыла, так её пересаженный орган торкал видениями всякими)
4. суровый автор Тилье смешивает в одну кучу маньяков и дельцов, идолопоклонников и

Есть мнение, что с французской остросюжетной литературой мне пора завязывать.
Слишком загибают ребята, не могу вынести всего этого веселья.

Она, конечно, выжила, но ее мозг наверняка стал похож на разоренную местность.

Приятного вам шелеста страниц!