3 Напрасные надежды

Честно признаться, "Автобиография Элис Би Токлас" Гертруды Стайн вызвала у меня недоумение и, даже в большей мере, досаду. Перелистнув последнюю страницу книги, я задалась вопросом, вернее, двумя вопросами: "Зачем все это было написано? и Что же хотел показать (именно показать, так как Стайн утверждала, что как художник с помощью красок пишет картину, так и она рисует текст при помощи слов) мне, читателю, автор?" Гертруда Стайн, модернистка, смелый экспериментатор в области литературных формы и стиля, синтезатор искусств, интеллектуалка, создала, на мой взгляд, довольно корявое и лексически невыразительное произведение.
Несомненно, данная "автобиография" была необходима Стайн, чтобы "застолбить" свое место в ряду ни много ни мало гениев ХХ века, хотя с признанием ее "гениальности" до сих пор все обстоит неоднозначно. Стайн, творчество которой к 1930-м годам так и не обрело той славы, которую, по ее мнению, заслуживало и которой она упорно добивалась с юности, видимо, решила: "сам себя не похвалишь - никто не похвалит". И разве не логично было сделать это от лица своей ближайшей подруги и помощницы Элис Токлас? Что же, жизнеописание Гертруды Стайн могло бы стать по-настоящему захватывающим, открывающим неведомые страницы в жизни и творчестве великих людей той эпохи - Пикассо, Матисса, Ренуара, Хэмингуэя, Фицджеральда, Сати, Кокто и прочих... Могло, если бы Гертруда Стайн согласилась уйти в тень, выдвинув на первый план этих великих людей. Но нет! Имена знаменитостей перетекают нескончаемым потоком со страницы на страницу с невыразительными однообразными описаниями бесконечных встреч (а их и правда в Париже на улице Флерюс 27 было великое множество): пришел такой-то, привел того-то, он нам очень понравился, мы ему тоже очень понравились. И так шаблонно - почти о каждой встрече с самыми разными талантливыми и такими непохожими друг на друга людьми. То и дело читаешь: Гертруда Стайн и Пикассо (Хэмингуэй, Аполлинер, Брак etc.) проговорили с глазу на глаз несколько часов. Боже! О чем?! "О Шиллере, о славе, о любви, о женщинах - возвышенно и чисто"? Хоть намек дайте, хотя бы несколько фраз из разговора! Не могли ведь не говорить о политике (накануне и после Первой Мировой), о творчестве (настоящий "взрыв" во всех видах искусства), о чувствах... Напрасные надежды.
Скорее всего, поэтому, с моей точки зрения, наиболее интересной частью книги оказалось описание работы Стайн и ее компаньонки Элис Токлас, разъезжавших на грузовичке Американского Фонда помощи раненым французам во время войны. Нехитрое ( и уместное здесь) описание перевозки медикаментов и попутчиков-военных из одного города в другой в слякоть и в стужу, по разбитым дорогам, отправка посылок солдатам, помощь солдатским семьям, сбор пожертвований, встречи с вступившими в войну на стороне Франции американскими соотечественниками, - эти страницы открывают нам "другую" Гертруду Стайн, храбрую и скромную женщину-патриотку, и прочитываются бегло, с интересом. К сожалению, затем повествование возвращается на круги своя и мы вновь читаем, что в гости пришел тот-то, привел того-то, он нам очень понравился и мы ему тоже очень понравились, ох... Примерно в этом духе я в третьем классе писала в дневнике натуралиста: "вчера видела снегиря, он мне очень понравился, а сегодня прилетела синичка, она мне тоже очень понравилась".
Полагаю, Гертруде Стайн и самой было в душе обидно, что именно эта книга, написанная нарочито примитивно, как бы в противовес всему ее экспериментально-авангардному творчеству, завоевала широкое признание читателей.