4.5 Земля обетованная Джеймса Шульца

Книга-обманщица, или Романтика приключений не главное.
Автор пишет книгу о себе, как он, будучи 20-летним молодым человеком, жаждет приключений и решает отправиться из «Штатов» – прибрежных атлантических районов – вглубь, на дальний запад в поисках приключений. Это время 1860-х, когда так называемый Дикий Запад принадлежит коренным индейцам. Джеймс плывет на пароме по реке Миссури в ее верховья, место назначения – Форт-Бентон. Здесь начнется его новая жизнь. По прибытию, познакомившись с торговцами и трапперами, он отправляется с ними в многочисленные путешествия, заводит друзей, находит среди индейцев племени черноногих близких по духу людей, живет с ними. Удивительно, насколько открыто сердце Шульца всему новому, как искренне, непредвзято он интересуется жизнью индейцев и видит, как справедливо их общество, как сплочены их люди. Странно ли, что, пожив как равноправный член их племени, участвуя в охоте и военных походах, он полюбил эту свободную жизнь без английской условности. Такого замечательного молодого человека не могла не полюбить индейская девушка Нэтаки, и так у Джеймса Шульца появилась настоящая семья. Но это все не про счастливую семейную жизнь, а про свободу.
Каждая глава – новые приключения, радости победы над врагами племени, удачные охотничьи вылазки, знакомство с новыми людьми, поиск компромиссов между воюющими племенами, и… грустные заключительные главы.

Почему эта простая жизнь не могла продолжаться и дальше? Зачем железные дороги и мириады переселенцев наводнили эту чудесную страну и отняли у ее владельцев все, ради чего стоит жить? Индейцы не знали ни забот, ни голода, не нуждались ни в чем.

Книга-картина грандиозных американских прерий.
Было часто такое ощущение, что автор принадлежит к числу талантливых натуралистов. Современному европейскому человеку мало что известно о грандиозных тысячных стадах, наводнявших огромные площади от Миссисипи до Скалистых гор и о печальной истории массового их истребления, которое пришлось на время повествования в книге. Мясо бизонов было основным источником питания индейцев, их шкуры служили основным материалом в устройстве жилища (палатки). Мне, городскому человеку, воспитанному на ценностях гуманизма, тяжело было воспринимать подробности убийства этих великолепных животных, да и всех других животных, на которых охотились коренные жители. Но автор описывает все настолько беспристрастно, что понимаешь, что современное мировоззрение не сочетается с тем укладом жизни. Такова была их жизнь. Индейцы охотились на бизонов в необходимых количествах. Баланс нарушился тогда, когда белые торговцы стали выменивать шкуры на новые товары, а особенно выпивку.
Все-таки это очень печальная книга…

Но больше всего меня поражало огромное количество бизонов. По всей Дакоте и Монтане до самого Форт-Бентона на холмах, в долинах у рек, на воде можно было изо дня в день видеть бизонов. Сотни утонувших бизонов, распухших, валялись на отмелях, выброшенные течением, или плыли мимо нас по реке. Я думаю, что коварная река со своими плывунами, зимой покрытая льдом неравномерной толщины, причиняла стадам не меньший урон, чем живущие по берегам индейские племена. Наш пароход часто проплывал мимо несчастных животных, сгрудившихся иногда по десятку и больше, под крутым обрывом, на который они тщетно пытались взобраться; они стояли, медленно, но верно погружаясь в вязкую черную грязь или плывуны, пока наконец мутное течение не покрывало целиком их бездыханные тела. Естественно думать, что животные, переплывающие реку, оказавшись под высоким обрывистым берегом, должны повернуть обратно и плыть вниз по течению, пока не найдут хорошего места, чтобы выйти на берег. Но как раз этого бизоны во многих случаях не делали. Решив плыть к какой-либо точке, они направлялись к ней по прямой. Судя по тем бизонам, которых мы видели мертвыми или издыхающими под береговыми обрывами, животные как будто предпочитали скорее умереть, чем направиться к цели обходным путем.

Все хорошее имеет свойство заканчиваться, к сожалению. Не могу отделаться от ощущения, что тоже хочется туда, к этим прериям и горам, к изобилующим жизнью рекам и… свободе.

Широко раскинувшиеся побуревшие прерии; далекие крутые холмы с плоским верхом; за ними огромные горы с синими склонами и острыми вершинами, покрытыми снеговыми шапками; запах полыни и дыма костров лагеря; гром десятков тысяч копыт бизонов, бегущих по твердой сухой земле; протяжный тоскливый вой волков в ночной тишине, — как я любил все это! Я, увядший, пожелтевший лист, сухой и сморщенный, готовый упасть и присоединиться к миллионам предшественников. Вот я сижу ни на что негодный, зимой у камина, в теплые дни на веранде…