5 Жестокий пример мировых спойлеров

Про Джекила и Хайда не знает только слепо-глухо-немой. Если бы сюжет не был известен заранее, я была бы в восторге. Как Стивенсон мастерски нагнетал атмосферу, создавал интригу, держал в напряжении; какое владение словом – и всё в пустую! В такие моменты мне хочется жить на необитаемом острове, где негритят 11, а Карениной суждена долгая старость.
Готический роман должен опираться на недосказанность и загадку. «Странная история…» – именно готический роман. В те времена ещё не было боди-хоррора, ужастики были овеяны романтикой: письма-исповеди, какое-то салонное волнение, взгляд стороннего наблюдателя. Сразу и детектив, и мистика с фантастикой, и философия. Сейчас каждое из этих направлений далеко продвинулось по пути завоевания читателя, и описанный якобы «случай из жизни» выглядит наивно и простовато.
Но простота кроется только в построении сюжета. Суть же глубока настолько, что имена героев стали нарицательными. Кто не пытался побороть свою тёмную сторону? А здесь речь не о найденном на улице кошельке – вполне невинном внутреннем противоборстве. Насилие, разврат, подлость… убийство. Зло запрятано где-то глубоко, оттеснено честолюбивым желанием слыть хорошим и быть любимым. Но оно никогда не дремлет. Безнаказанность освобождает ему дорогу. Единственный герой романа – доктор Джекил. Живо представляются его переживания, мотивы, поступки. Он единственный имеет внутренний мир. Остальные герои призваны отражать его личность: беззаветно любить друга и хозяина, испытывать неприязнь к уродцу-развратнику. Мистер Аттерсон – тоже всего лишь независимый наблюдатель, поскольку без него любовь к бедному Джекилу затмила бы здравый смысл, ведь в случившемся виноват не только случай. Игра в поддавки с собственным Я не к добру.

Само средство не обладало избирательной способностью, оно не было ни божественным, ни сатанинским, оно лишь отперло темницу моих склонностей и, подобно узникам в Филиппах, наружу вырвался тот, кто стоял у двери.

А был ли там кто-то ещё, кроме Хайда?