5 Я посылаю все на фиг

Есть такие книги, которые нависают над читателем пизанской башней. Чихнешь - завалит. Вынырнувшие из седой древности толстенные многомудрые фолианты становятся еще толще и мудрее из-за пропитавшей их пыли столетий, каждая строчка которых тянет за собой страницы ссылок и тома монографий. Засаленная руками многочисленных комментаторов и исследователей, рецензентов и подражателей перед тобой оказывается не просто книга, а тысячетонное гранитное надгробие над ее прахом. Говоря иносказательно, тебе в жены достается та боккаччевская девственница, несколько лет ублажавшая все средиземноморье. Мы чуть не с рождения знаем, что список кораблей нужно читать до половины, дон Кихот - просто скачущая метафора на все что угодно в зависимости от обстоятельств, а в доме Облонских все смешалось, при этом Гомер, Сервантес и Толстой могут так и стоять на книжной полке с неразрезанными страницами. Культурология испортила человека, мы - рабы навязанных нам представлений, мы бездумно и равнодушно улыбаемся улыбке Джоконды, даже если нам хочется плакать.
За семьсот лет налипло и на "Декамерон". Любой бомжара-алкаш откроет беззубый рот в сальной ухмылке при упоминании сего труда, хотя после букваря все книги пускал на самокрутки. Любой искусствовед закатит глаза к потолку в блаженном экстазе, хотя и он вряд ли вспомнит сюжеты всех новелл и имена рассказчиков. Читать "Декамерон" безумно сложно. Кажется, что за твоей спиной вырастает тень знатока Матроскина и табаковским голосом мурлычет в ухо: "Непраааавильно ты, дядя Федор, Декамерон читаешь. Где твой микроскоп, чтобы разглядеть изящество композиции. Где твой телескоп, чтобы обозреть влияние книги на все последующее развитие литературы". А я не хочу - колбасой на язык!
"Я посылаю все на фиг!!!"
Хочу с чистого листа, чтобы какой-нибудь "человек в черном" засветил мне память своим интегратором. Хочу найти в книге не "сверкающую жемчужину итальянского возрождения", а свой непритязательный полевой шпат.
Хочу, чтобы "Декамерон" мне читала звонким чистым голосом юная нимфа среди цветущих бугенвиллий, иногда allegro и пунцовея от легких непристойностей, а порой переходя на presto и бледнея, срывая голос словами страсти. И плевать, что сейчас чертова зима, а дамы почему-то перестали читать мне книги, а стали читать нотации. Но я хочу!
Хочу в туман бесконечных как флорентийский вечер фраз, хочу в незамысловатую как спагетти болоньезе простоту сюжета, хочу в изысканный как дизайн итальянских автомобилей слог, хочу в надежный как (прости господи) Ювентус мир, полный любви.
Ах, оставьте меня в покое с этим вашим Ренессансом, к чертям этот ваш гуманизм, антиклерикализм и все прочие измы. По факту вся эта сладкая словоблудливая муть ни к чему хорошему мир не привела, а "Декамерон" совсем про другое, совсем иначе, совсем проще и вместе с тем важнее. Хочу в декаданс декамерона, но уютный и ламповый. Здесь чувства не фальшивы, поступки от сердца, а у героев, даже отрицательных, ясные глаза. Здесь могут часами признаваться в любви, не повторяясь ни в одном слове, искренно и искрясь. Здесь мужчины любят женщин, а не совершают очередной каминг-аут. Здесь женщины любят мужчин, а не обвиняют их в жутком харрасменте. Мир, полный любви и света. Мир семьсот лет назад.
Если я вдруг когда-нибудь умру, есть определенная вероятность, что попаду я в католический рай. "Человек с ключами, - скажу я. - Хочу на то облачко, где сидят Боккаччо с Джотто и рассказывают друг другу фривольные истории. У меня тоже есть парочка. А больше ничего и не нужно"