Больше рецензий

30 января 2018 г. 00:22

2K

0 И жить не хочется, и умирать не в радость

Тень смерти
С каждым гаснущим днём
Подступает ближе.
За окном темницы кружится
Весенняя снежная пыль
.

«Книга непокоя» – это противоядие, поэтому перед прочтением непременно надо отравиться, минуточку.

картинка grausam_luzifer

Так-то лучше. Пока яд расползается по моим конечностям, хочу отметить, что труд Пессоа не столько книга, сколько феномен, явление, процесс, морок. Формально-то это книга, конечно, обложка есть, странички шелестят, но по своей сути это скорее демонстрация обнажённого сознания, акт эксгибиционизма под тусклым газовым освещением.

Мне нравится словоблудие, меня забавляют фигляры-пустословы, жонглирущие перед моим носом полыми шарообразными мыслями, которые на деле оказываются мыльными пузырями. Зарисовки Пессоа и его гетеронимов (слово-то какое пузырчатое!) – что те мыльные пузыри, красиво преломляющие пучки фотонов, и обречённые в конце концов исчезнуть. Что-то пролетает мимо, что-то даже не успеваешь заметить, а нечто лопается прямо о твоё лицо, и ты физически чувствуешь, что на твоих ногах слипаются веки. Какой замечательный образ! У Пессоа они всплывают неожиданно.

Я напоминал себе обезумевшего параноидального убийцу, который скормил на завтрак свиньям труп своего врага, а через сутки стал копаться в залежах навоза, чтобы отыскать фрагменты зубов и костей, которые могут каким-то образом навести полицию на мой след. Подобно этому безумцу, я копался в семантических нагромождениях, надеясь выловить ещё кусочек, ещё зубик, ещё жемчужинку, пока вязкая субстанция текста доходила мне до горла и начинала заливать носоглотку. Читая залпом, вы рискуете обнаружить себя глупым жучком, намертво застывшим в янтаре чужой тоски и скуки, до которой вам нет никакого дела.

Впрочем, я говорил о том, что перед прочтением надо отравиться. Отравиться повседневностью, системностью, рутиной, рецензиями игроков Долгой Прогулки , квартальными отчётами, скучными разговорами, несвежей рыбой, размышлениями о причине появления конденсата на туалетном бачке, подсчётом приятных мгновений, завтраками и ужинами, фильмами и пейзажами. Отравиться вообще всем окружающим до такой степени, чтобы просыпаться с мыслью: «вот чёрт, неужели сегодня опять жить!».
За неимением всех деталей паззла, я предпочёл отравиться чем-то более доступным: вином и напыщенной музыкой, которая не хотела залезать мне в мозг. В душном музыкальном зале после умеренного возлияния «Книга непокоя» налипла на мой разум как мокрое полотенце на гудящий похмельный лоб – идеально. Я ловил каждое слово, кивал головой и тихо потрясывал кривым пальцем, выражая своё согласие со скукой разума автора, которая поднималась откуда-то снизу, переливалась через страницы и накрывала меня с головой.
Я был демонстрацией картины мира в восприятии Анаксимена – раскатанный в плоский блин, омываемый тревожной музыкой-океаном и как бы пружинящий на воздушной подушке «Книги непокоя», пока мыльные пузыри образов лопались о мой длинный нос. Свежий эфир! Сладкое противоядие!

А потом музыка кончилась, снегопад остудил голову, меня заземлило и припечатало сверху камешком. «Книга непокоя» - это вам не амброзия, это крепкий такой булыжник, который надо по-всякому охаживать, чтобы отколупнуть что-то интересное рядовому читателю, а не знатоку слова, филологической деве и колдуну лингвистики.

Пока яд циркулирует по моему физическому воплощению, я вновь ощущаю прелесть словоблудия этого забавного португальца. Разрезать бы книгу на фрагменты, да вытаскивать время от времени, когда горькая повседневность будет невмоготу. Потому что если вы не отравлены, погрязать в чужом неотполированном сознании просто невыносимо, это как идти за болотными огоньками, надеясь, что они вас куда-то выведут. И иногда один тусклый огонёк разорвётся вспышкой, в которой вы увидите, что однажды он прочёл записки Пиквикского клуба, и величайшая трагедия его жизни в том, что он больше не сможет прочесть их впервые. И вы идёте дальше, ослеплённый этим прекрасным образом, но потом промаргиваетесь и понимаете, что вы по-прежнему в болоте, а кругом тоска, тоска и сплошная путаница, и вы идёте без цели и смысла, ваш проводник – слепой призрак.

Пожалуй, для меня ценность «Книги непокоя» обуславливается этими вспышками, оседающими на сердце, но бродить за этими вспышками неотравленным – смерти подобно, можно отравиться этими изящными предложениями, а не исцелиться ими. И начать раздражаться чужому счастью, потому что эти счастливые люди не знают, что они несчастливы.
А вот прочитали бы Пессоа, и сразу бы поняли, что на самом-то деле они глупцы (и они, и мы, и ты, и я), а жизнь наша - путаница и пшик.
Пейте отраву, ваше здоровье.

ДП '18
ОПГ Знак Четырёх

Комментарии


Отравиться вообще всем окружающим до такой степени, чтобы просыпаться с мыслью: «вот чёрт, неужели сегодня опять жить!».

А после принятия противоядия: "Жить, жить, скорее жить! Как бы мне еще пожить?! Отчетик, родной! Иди ко мне, моя прелесть! Ух, как я тебя сейчас перепишу в пятый раз!"
У меня есть товарищ вылитый Бернарду Суареш. Только он стал таким вследствие удара битой по голове на 9 мая...


Зато теперь в период борьбы с врождённой ленностью можно считать, что ты укрощаешь внутреннего Суареша. А там и до создания magnum opus недалеко…