5

Книга о путешествии к своим корням, исследование природы запоминания и вытеснения из памяти, гладкий нарратив о жизни и смерти через творчество и обычный труд через сохранение важных вещей, хранящих принадлежность к когдатошним хозяевам.

Степанова написала очень нежную, грустную и близкую к телу (к духу?) книгу, удивительным образом пробралась мимо редакторов – ни единой сноски нет, есть авторские слова, намеренно оставленные такими, как были написаны. В результате книга вышла настолько авторской, настолько живой и говорящей, что складывается впечатление реального присутствия автора, сама Мария ведёт со мной диалог.
(Вообще явно были редакторы, так что мое им уважение – столь деликатно поработать с текстом – браво.)

Мой дедушка был чуть ли не шестнадцатым ребенком в семье, и однажды я пыталась со слов бабушки зафиксировать неловкими черточками всех его братьев и сестер. На пятом альбомном листе я сломалась, но желание влезть в секреты памяти и восстановить обязательно каждого в его правах на существование (и взаимоотношения с другими членами семьи, для этого было несколько типов чёрточек!) осталось. Периодически я со вспыхивающим интересом заново перебираю старые чёрно-белые фотокарточки, где по именам знаю только парочку всего людей, но почему-то для меня это действие все так же важно, как и когда-то проставить черту.

Степанова пишет о подобном вытягивании имён, дат и судеб, о составлении семейной истории, о поиске семейных ценностей. Перемежает главы о своей семье рассказами о необычных людях, создававших некую часть культуры.

Я уже рассказывала о "Жизни? или Театре?" Шарлотты Саломон, но это лишь одна из частей, там будет ещё о художнике, создававшем коробки-секретики, об архитекторе, будут регулярные отсылки к текстам Зебальда, когда все рифмует все, вкрапления о Хармсе, Мандельштаме, Ахматовой: и часто все это так легко и будто по ходу, что нет чувства перенасыщения, но радость от разговора с глубоким и знающим собеседником.

Почему так важно собирать историю своей семьи по крупицам? Почему кажется, что если вглядишься сильнее в потёртые фотографии, то точно найдешь какую-нибудь невероятную сейчас семейную тайну? Люди на фото смотрят серьезно или с течением времени начинают уже улыбаться, но их тайны остаются с ними. Может, и не было ничего. Память – штука избирательная.

А книга Марии Степановой очень хорошая, горячо рекомендую ее тем, кому важно подумать о семье, корнях, о сохранении и передаче внутрисемейного знания дальше – сквозь годы; тем, кто ценит негромкие размышления.

Это, видимо, и было одной из главных задач нарисованного текста и разговаривающих рисунков: отказ от способности судить. Любая точка зрения здесь понимается как внешняя; все, что происходит, не имеет мотивировок и объяснений и встречается ледяным ехидством наблюдателя. Если Шарлотта действительно приписывала своей работе магические функции, она не ошибалась; ей удалось запереть комнату с прошлым, так что до сих пор слышно, как оно ворочается там и бьется об стены.

Рассказываю о библиотерапии в телеграме