5 О нелегальной литературе и сплетении нитей.

Сплетение невидимых нитей окружает ваши смешные шаткие тельца.

К стимпанку более-менее лояльна (если сравнивать с другими видами литературных «панков»). Однако «Вокзал потерянных снов» принималась читать четыре или пять раз. Ни в одной из попыток дальше сцены с фальшивым гарудой на ярмарке не продвинувшись. Активно не моя эстетика: горы гниющих отбросов, ручейки нечистот на улицах; лишенная единого плана, архитектура города с торчащими прямо из земли колоссальными ребрами; толпы населяющих его странных созданий. Грязь, вонь, теснота, гвалт. Нет, определенно Нью-Кробюзон не мой город. Так думала и раз за разом откладывала книгу, едва начав. Понимая, что имею дело с чем-то по-настоящему значительным и чуть досадуя на себя за неумение прочувствовать стройность и красоту, которые ощущались за этим хаосом.

Пока не взялась за This Census-Taker Мьевилля, (прошлогодние «Хьюго и "Локус"»), объемом и значимостью куда скромнее «Вокзала», но на английском. Подумала – вот хороший повод вернуться и стыдно же в пять раз больший роман в переводе не одолеть наконец, тем более, что десятая его часть уже прочитана. И есть аудиокнига, а чтение Олега Булдакова люблю. Аудиоверсия помогла, сказочным Сивкой-Буркой прянула с обрыва и пронесла через прежде непроходимые сюжетные сплетения:.

К ученому, работающему на стыке многих научных дисциплин, обращается с просьбой вернуть крылья гаруда; возлюбленная ученого, талантливый скульптор хепри получает заказ на портрет от главы преступного сообщества, столь же опасного, сколь и уродливого; подруга наших любовников, искусствовед, пишущий для элитарных изданий, одновременно подвизается в запрещенном, остро оппозиционном «ББ». И прежде понятия не имела, как со всем этим управиться. Как ни странно, первая привязка к узнаваемой реалии пришла, откуда тремя месяцами раньше и не подумала бы получить.

Дирхан и «Буйный Бродяга» - та самая оппозиционная газета. Дело в том, что Чайна Мьевилль коммунист, идейный и весьма радикально настроенный, имеющий в анамнезе выход из партии, проявившей лояльность к одному из руководителей, замешанных во внутрипартийном сексуальном скандале. А вы думали, его «Октябрь» просто дань моде на русскую революцию и приуроченное к ее вековому юбилею желание спроворить славы и денег на актуальной теме? Ничуть не бывало. Мне повезло тремя месяцами раньше прочесть «Ленина» Льва Данилкина и описанные там особенности конспиративных мер при издании-транспортировке-распространении запрещенной политической литературы в точности соответствуют тем, что применяют к «ББ». Такая «Искра» по нью-кробюзонски.

Эта четкая доскональная, серьезная проработка деталей стала первым, что очаровало Требовательного Читателя во мне, сломало лед недоверия к «не своей» книге. А дальше приязнь возрастала по экспоненте. Гляди, как он двигает сюжет: для изучения механики полета Айзеку требуются летающие твари всех сортов и он щедро платит золотом гаруды Яга – и вот на сцене появляются мотыльки. На самом деле, куколки смертельно опасных тварей прибывают в город по воле насквозь коррумпированных властей предержащих, но вина за их побег будет возложена на дер Гримнебулена и я не назову этого несправедливостью.

Гляди, какой спектр сложнейших тем: ответственность ученого за последствия своих открытий и побочной экспериментальной деятельности; социальная несправедливость; расовые неравенство и нетерпимость; коррупция власти; серьезный клубок этических проблем; искусственный интеллект и его отношения с породившим социумом с одной стороны, сложносочиненным природным регулятором – с другой. Нигде не сбиваясь на менторский тон, но умея подать сложнейшие для восприятия дилетантом понятия, вроде теории поля доступным ясным языком.

Приключенческая составляющая - просто феерия. События сменяются с калейдоскопической пестротой и скоростью и ни одно не повисает в пустоте – все вплетаются в сюжет, двигают его, придают голографического объема. И Ткач со своей паутиной, признаюсь, я влюбилась. Какая харизма, какой интеллект, какой извращенное чувство смешного. Внутренне правдивый, непротиворечивый финал истории, не оставляющий читателя в безнадежном отчаянии, несмотря на изрядное количество боли.

Это гениальный роман. А если вспомнить, что написан молодым человеком двадцати восьми лет отроду, то самое время закончить моей персональной ересью о книге, которая находит идеального носителя, решив воплотиться, и посредством его рассказывает себя миру. Однако автор должен быть достойным.