5

Это дилогия, две книжки. Первая из них уже выходила на русском языке — под названием «Подручный Смерти». Не помню уж, как она попалась мне на глаза — но я собираю все книги, где одним из действующих лиц является Смерть. А тут всё как надо: главный герой — ходячий труп, которого нанимают на испытательный срок в Агентство к четырём Всадникам Апокалипсиса... я и сам нечто подобное писал.)
И когда на «Планете» я обнаружил краудфандинговый проект «Додо пресс», где они обещали издать дилогию (!) Хотона — первая книга в новом, «более правильном» переводе, вторая впервые на русском языке — я, конечно, вписался.
Ждать пришлось долго, потому что по плану книгу должны были издать в конце года, но вот, наконец, она до меня дошла. Прочитал я дилогию не без удовольствия, и если бы не был так удручающе туп из-за своего психического состояния, получил бы удовольствия гораздо больше. А так, увы, я с трудом усваивал текст. Будь это текст не про смерть, вообще бы, наверное, не смог читать.
Итак, «Подмастерье». Наверное, этот новый перевод действительно более точен, но если уже читал другой, к новому привыкнуть сложно. По счастью, «Подручного Смерти» я не перечитывал давным-давно, так что это почти не составляло проблемы. Что бросается в глаза — так это буквальный перевод названий, которые обычно остаются непереведёнными: как вам, например, газета «Времена» вместо Times? Впрочем, в этом есть смысл, и, думаю, это вполне осознанное решение: группа «Благодарные мертвецы», альбом «Мертвяки живьём» куда более откровенно перекликаются с лейтмотивом романа русскоязычному читателю, чем англоязычные названия. На языке оригинала, конечно, такой проблемы не стоит.
Итак, это книга про смерть. Трупы, беспросветное уныние, работа Всадников Апокалипсиса как монотонная бюрократия... это было бы чудовищно чернушно и безнадёжно, не воспринимай я смерть как пространство безопасности. В этом плане я сам, очевидно, тот ещё полуживец и не очень отличаюсь от трупцов с их любовью к гробам. Да, замысел книги возник у автора, когда ему прописали литий для лечения депрессии и он ходил под ним эмоционально отмороженный. Это состояние кажется мне понятным. И потому книга не вызывает во мне ощущение уныния, хотя вообще я плохо воспринимаю чернуху. Но здесь... при первом прочтении я вообще пищал от восторга и подчёркивал карандашом все строки, где только упоминался Смерть (и некоторые надписи на футболках; да, я хочу себе коллекцию футболок из Агентства). И сейчас, при более свежем прочтении, мне было в этой книге довольно уютно. Хоть и не полностью уютно: немного по-другому расставлены акценты, это не идеальная для меня книга, слишком много про общество потребления, и да, если выйти из полуживцового оцепенения, она страшна. И всё-таки даже в этом беспросветном унынии Смерть ездит сёрфить на Гавайи — ну или мечтает по крайней мере. Человеческая жизнь не имеет смысла по завершении — но всё ещё имеет его в процессе.
Да и позитивно, в конце концов, заканчивается «Подмастерье» — хотя смотря по чьим меркам, конечно. Но тут бы уж лучше не спойлерить.
Стоит ещё сказать, что «Подмастерье» — это в некотором роде детектив. Даже два детектива; там две линии с загадками.
И, конечно, очень колоритные Всадники. Смерть, который завтракает живыми мышами, у которого две слабости — танец и шахматы. Мор и его болячки, которые он испытывает на себе и демонстрирует всем желающим. Тихий, вежливый, деликатный, себе на уме Глад. Буйный, мля, Раздор (в первом переводе Война, конечно). Я бы сыграл их всех. Ну, может, кроме Раздора.
Вот «Порученец» — книга менее позитивная. Хотя тут нет жутких прекращений, историй о нелепых смертях, которым полна вся первая книга. Это история о посмертии — и куда больше о депрессии. О том, чего тебе не хватает, когда ты суть ходячий труп. Сплошная меланхолия, и только демоны любят свою работу. Структура сверхъестественной Конторы раскрывается получше — и она ещё более бездушна и удручающа. А разрешение вопроса соотнесения личного блага и общественного в конце весьма характеризует наше время. Впрочем, какое у полуживцов общественное благо: они плывут по течению и делают, что им скажут.

«Вот кредо ходячего мертвеца:
Я хочу, чтобы все от меня отстали. Если от меня не отстанут, я буду защищаться. Если защититься не смогу — попытаюсь убежать. Если не смогу — приму всё, что придётся.
Я не изменюсь. Если изменение угрожает мне, я приложу усилия, чтобы предотвратить его. Если изменение вероятно, я сохраню, что смогу. Если оно неизбежно, приму всё, что придётся.
Я подчинюсь. Если не могу подчиниться — воспротивлюсь. Если на моё сопротивление ответят — сражусь. Если меня победят — приму всё, что придётся».

Всадники в «Порученце» куда больше уходят на второй план, хотя играют важную роль. И появляются Хранилища. Если подумать, кто и как куда попадает, то беспросветность зашкаливает. Впрочем, можно попытаться и выяснить систему. Или просто следовать за протагонистом. Его поиск очень созвучен поиску человека, находящегося в депрессии. Зачем я? Что я потерял? Как мне это найти? Вот как раз сегодня разговаривал об этом с психиатром.
Или можно просто читать это как прекрасную историю о смерти, Смерти, окончании жизни, крахе мира, загробной бессмысленности, работе Конторы, демонах, которые любят свою работу, как сотрудники крупной корпорации. Примерно так я читал в юности. И знаете, благодаря этим книгам — и некоторым другим вещам — я начал думать, что, возможно, мне стоит вернуть в жизнь немного танатофилии. Это был такой источник ресурса для меня; нужно об этом не забывать.
Свёрстана книга отлично, иллюстрация на переплёте и цветовая гамма тоже довольно хороши. Увы, встречаются огрехи вычитки. То Мора назовут Гладом, то Смерть со строчной буквы, и ещё пара-тройка таких же. В целом их не так много, но в глаза бросаются. Это было бы хорошо почистить.
Надо будет потом ещё раз перечитать. Мне кажется, я могу добыть из этого текста много. Больше, чем сейчас.