5 Размышления для подготовленных читателей

Содержит спойлеры. Очень много сройлеров!

Я предупредила!!!

Позвольте не думать.
Позвольте отпустить мысли.
Во мне что-то умерло,
Зато сердце громадой выросло. /АлоэВера/

Я всегда вижу в историях Нила Геймана чуть больше смыслов, чем лежит на поверхности. Возможно, я преувеличиваю глубину его книг, но что поделать — таков удел фаната. Вот и сейчас здесь для меня нашлось чуть больше, чем просто история о детстве одного мальчика.

Серьезный взрослый человек удрал с похорон и приехал к тому месту, где когда-то жил, а потом решил поискать старых знакомых среди соседей и, незаметно для себя, вспомнил ту часть своего детства, которая всегда с тобой, но её не принято держать перед глазами, и ты уже сам не понимаешь, что из этого реальные воспоминания, а что — фантазия или страшный сон. Постепенно, минута за минутой он вспомнил, как познакомился с одной из девочек с другого конца поселка, в каком путешествии побывал вместе с ней, что принес оттуда и как потом боролся с этим.

За что люблю Геймана, так это за атмосферу. Медленно, слово за слово, будто под равномерное раскачивание маятника, погружаешься в историю, и это уже ты сам — взрослый, почти 50-летний мужчина, сидящий на скамейке возле пруда бывших соседей и вспоминающий себя 7-летнего.

Не называется имен, да они и не нужны. Есть я, моя сестра, мама и папа, ну а соседей, так уж и быть, назовем, все равно их имена — это почти что деталь костюма, то есть вещь важная, но не первостепенная. Меня зовут Красавчик Джордж, но, возможно, это папа придумал такое смешное прозвище по любимой песне. Я — это я, тот, кто читает сейчас мои воспоминания. Есть еще одно имя — черного котенка с белым ухом и глазами цвета Океана — то сине-зелеными, то лазурными, то цвета цунами. Есть интернациональный момент, чтобы приблизить сказку к жизни любого читателя — феин круг, ведьмин круг (где грибы растут), за черту которого не проникнет нечисть. Как в любой сказке здесь есть силы добра и силы зла. Добро мудрее, древнее и сильнее (и слава Богу, иначе чьи бы воспоминания мы читали?), но зло с огоньком. Самое странное, что зло не выступает напрямую, оно как бы хочет как лучше в том месте, где ему понравилось, только получается, как у Черномырдина, "как всегда". Подсознательные желания постепенно облекаются в удовлетворение, только в некоторых местах даже страшно.

Первый страшный звоночек звенит серебряным шиллингом. Неужели семилетка так остро может понимать нехватку денег, что некая сила старается, хоть и странным образом, удовлетворить эту потребность? Монета во рту... Спящего... Ничего не напоминает? Монеты на глазах, во рту, в карманах — для расплаты с проводниками души на том свете. Мальчишка должен был умереть, но выжил? Мальчик осознавал бедность хуже смерти?

Второй звоночек звенит уже после странного путешествия вместе с появлением новой экономки-няни Урсулы Монктон. Сцена с холодной ванной и слова чудовища, что

"Я никогда никого не заставляла ничего делать".

То есть это подсознательное желание родителя — избавиться от своего же потомства, претендующего на блага и самку? Он что, кот, который готов задушить котенка ради повторного спаривания? Самое ужасное, что сводки криминальной хроники зачастую подтверждают это опасение. Как любой взрослый в душе ребенок, так он еще и до сих пор дикий зверь, немного эволюционировавший, но все же во власти инстинктов. Или ребенок просто так сильно не любил новую няню, что готов был придуть страшную сказку в свое оправдание?

Третье, уже как гвозди в крышку гроба, это родительская измена. С отцом все ясно — опылить новую бабочку, залетевшую на полянку... Многого от мужчины не ждешь, но странно, что сам мужчина это подтверждает. Измена матери не такая явная, она не рушит семью и детский мир, но тоже весомая. Мать рвется на работу (достойное дело) и ввязывается в общественную нагрузку лишь бы поменьше быть дома (сборы денег для якобы вакцинации, но на самом деле для контрацептивов помните?). У Маргарет Этвуд я недавно прочитала: "Не спрашивайте женщину, что для нее важнее — работа или семья. Выбор работы противоречит самой природе". То есть мать отказывается от своих детенышей и отдает их на съедение серому волку? Выходит, что подсознательно так. Или интрижка отца с няней так сильно повлияла на малыша?

Дети в книге обречены, но им все же удается выжить. И я понимаю, почему стены родного дома не манят, а вот к соседям хочется возвращаться снова и снова, пусть даже на бессознательном уровне.

Трое женщин Хэмпсток своеобразное воплощение Отца, Сына и Святого духа, только в мире, где "мужчины нужны лишь для рождения мужчин". Мифология этого дома прекрасна, но так ли мифологична? Их дом стал для нашего героя отчим, точнее, материнским. Встреча с чудищем — репетиция взрослой жизни с ее страхами и ошибками. Океан в конце дороги — околоплодные воды. Никогда не замечали, что новорожденные похожи на маленьких просветленных Будд, а потом теряют это очарование, потому что забывают свои тайные знания, растворяются в мирской суете. Описание "купания" в океане можно прочитать в энциклопедиях о беременности, когда "я знал все на свете и не испытывал голода". И момент рождения, то есть выхода из океана — только по попе никто не хлопнул, чтобы паренек закричал, хотя, может и хлопнули, просто в памяти этого не осталось. Второе рождение на ферме Лэтти Хемпсток — вот момент, когда "голос автора" получил вторую жизнь, толчок к искуссту, повод вообще вырасти, выжить.

Слишком много смыслов для одной страшной сказки. Читается она очень быстро, а поводов для обдумывания очень много. Но, возможно, я сейчас просто нахожусь в той точке, откуда видны эти смыслы. Возможно, вы по-своему рассмотрите этот океан в конце дороги.