4

— Oh my God! — по-английски воскликнул мистер Мортем, увидев подбирающегося к нему с вытянутыми вперед лапками зверька. — Это еще кто?!
— Енот-потаскун, — сохраняя каменное лицо, но чуть дрогнувшим голосом отозвалась я.
— Арина, — скосил на меня глазенки обладатель полосатого хвоста. — Сколько раз можно повторять: я — енот-поласкун.
— Полоскун? — поднял брови англичанин и сделал попытку отодвинуться от крадущегося к нему с вытянутыми лапками зверька.
— Да нет же! По-ла-скун, от слова «ласка», — возмущенно исправил его наконец-то добравшийся до жертвы хвостатик. — Обнимашки?

Не могу понять, то ли я переела женского романтического, то ли Завойчинская настолько повторяет сама себя, что в какой-то момент читательский энтузиазм неизбежно угасает. В любом случае, ни одна из ее книжек еще не доросла до уровня Библиотекарей, а тут вот и вовсе попалось нечто, от чего за версту несет графоманией, и положительная оценка держится лишь на том факте, что мой мозг на больничном поплыл куда-то не туда, и остаточное умиление еще живо где-то в глубине моего сердечка.

Ну серьезно, Завойчинская настолько похоже пишет, что можно составить список штампов, присущих только ее книгам. Бешеные боевые ведьмочки, веселые фамильяры и домовые - все это кочует из книги в книгу, и каждый новый роман теряет все больше индивидуальности. На юбилейной десятой книге я могу уже предсказывать события на пятьдесят страниц вперед, и все, что должно было быть сюрпризом, я знала заранее. Даже обидно как-то.

Тем не менее, книжка приятная, ненапряжная, а над картонными героями временами даже можно поумиляться. К тому же, читается настолько быстро, что не успевает надоесть, и тоска не становится хронической. Наверное, поэтому моя оценка все же так высока.